«Любовью не шутят», на мой взгляд, — один из самых обаятельных спектаклей третьего могилевского театрального форума. Чувство, возникшее после его просмотра, безумно напомнило эмоциональное состояние после питерского спектакля «Одинокий фокстрот», лауреата «М.@rt.Контакта» 2007 года. Лишь одна разница в ощущениях: в «Фокстроте» на глазах блестели слезы радости и счастья, в спектакле по пьесе де Мюссе — слезы от непоправимой потери светлого и чистого, пронзительная тоска по детскому взгляду на мир. Будучи ребенком, я ведь четко знала, где — «да», а где — «нет», все было намного проще и честнее. Когда именно противоположные понятия стали в моей жизни смешиваться воедино, я не помню, но с этого момента я стала намного хуже и злее. А когда режиссер Геннадий Тростянецкий, пусть на какой-то час сорок минут, разделил их в своем спектакле, словно холодная льдинка выпала из моего сердца: акт творчества «Любовью не шутят» закончился очищением.

Спектакль построен на резком контрасте комического и трагического, что позволяет разграничивать счастливый мир детства и лицемерный мир взрослых. Эти противоположности хорошо улавливаются на уровне зрительного восприятия. Так, Фердинанд и Камилла, влюбленные и жестокие в своем чувстве друг к другу, представлены в цветовой гамме инь-яневской символики, что значительно выделяет их среди остальных персонажей. Другие образы гротескны, что делает их сказочными, выдержанными в одном тоне, — оранжевый, синий, зеленый — обжора, чудак, пьяница. Третья группа персонажей исполнена в белом цвете, с одной стороны, это символ детства и невинности, с другой — податливости материала, т.к. именно третья группа создает живой антураж спектакля. Как наивный осколочек искренности, среди последних появляется Розетта — живая и бесхитростная, «глуповатая» для законов жестокого мира. Она — антипод Камиллы, для нее, как для ребенка, в настоящем чувстве не свойственно что-то третье — или любить, или умереть.

Очаровательные «аксессуарные» находки спектакля также радуют глаз — зонтики, разноцветные шарфики, васильки и маки, шляпки и шапочки. Нет ничего лишнего, ничего бессмысленного и пустого. Это касается и характеров, поэтому действие на сцене незамедлительно вызывает ответную реакцию зрителя: даже если кто-то из актеров традиционно вскрикнет от испуга при виде другого, на самом деле получается смешно и естественно.

Огромное спасибо орловскому театру за час сорок минут сказки, огромное спасибо за час сорок минут чувства, огромное спасибо за час сорок минут детства.