Это кладбище находится практически в центре Могилёва, недалеко от главного корпуса университета им. А.А. Кулешова. Называется оно Воскресенским и, по словам историка Игоря Пушкина, известно с конца 18 века. Признаюсь, не рассчитывал найти там хоть что-либо интересное — издали видны обычные ржавые кресты да заросшие травой могилы. Оказалось, за невысоким забором находятся самые настоящие россыпи исторического и культурного богатства. Подробнее об этом — в материале корреспондента сайта.
Тысячи раз я проходил мимо этого кладбища. Если бы кто-то сказал, что оно на самом деле лютеранское, лишь пожал бы плечами. Откуда в Могилёве лютеране? Впрочем, был ведь Лютеранский переулок... Все тайны раскрыл Игорь Александрович, который не стал ходить вокруг да около и сразу же, как только мы вошли на территорию кладбища, начал свой рассказ.
— Официально захоронения здесь были запрещены в 1968 г., — как всегда веско, говорил известный белорусский историк (в этот момент мы проходили мимо покрытых голубой краской советских памятников с маленькими крестиками на верхушке). — В Могилёве это кладбище имеет ещё и народное название — «Немецкое». Почему?
Дело в том, что очень многие памятники на кладбище имеют надписи на немецком языке. Кроме того, шрифт этих надписей — готический, что для нашей культуры, конечно, очень необычно. Однако не только немцы погребены на Воскресенском — есть здесь и латыши. До революции это кладбище называлось Лютеранским.
— Действительно в Могилёве жили лютеране? — спрашиваю я.
— Жили! — Игорь Пушкин с удовольствием потирает руки, как бы подчёркивая важность сказанного. — В Могилёве последней четверти ХIХ века их было около 250. По крайней мере, об этом свидетельствуют результаты переписи 1897 года. Впрочем, в губернии лютеран было гораздо больше. В городе жили и лютеранские священники. Была и своя кирха — на пересечении Лютеранского переулка и ул. Большой садовой. Сейчас на её месте сквер напротив торгового центра «Алиса».
История появления кирхи связана с русской императрицей Екатериной ІІ. В мае 1780 г. она приехала в Могилёв и подарила местным лютеранам 500 руб. Мало того, Георгий Каниский — в то время могилёвский православный архиепископ — подарил лютеранам деревянный сруб бывшего архиерейского дома, который и стал основой кирхи. Дело, конечно, в том, что императрица была лютеранкой. Хотя в последствии и приняла православие, очевидно, сочувствовала бывшим единоверцам.
Говорят, что лютеране были очень благодарны Канискому и даже нарисовали его портрет, который стоял внутри кирхи. В
Мы уже давно сошли с центральной дорожки и идём вдоль заброшенных захоронений. Некоторые из них огорожены «кованкой» — изрядно покрытой ржавчиной, но ещё крепкой железной оградой. С удивлением замечаю необычные кресты на могилах и ещё с большим удивлением смотрю на огромные памятники, целиком отлитые из толстого и на вид очень прочного железа.
— Самое старое лютеранское захоронение, выявленное мною, датируется 1826 г., — заметил по дороге к одному из таких памятников историк. — Скорее всего, похоронен немец. Однако подчеркну, на Воскресенском много и латышских захоронений. После 1861 г. многие белорусские паны продавали земли и уезжали. Их место занимали переселенцы. Особенно много приехало латышей — Родину их заставила покинуть нехватка земли.
Латыши объединялись и приобретали значительные наделы земли. Так появились латышские колонии на Беларуси. Несколько их было и на территории Могилёвщины. Одна создана в
— Здесь были исключительно лютеранские захоронения?
— Нужно сказать, что и среди латышей, и среди немцев были православные. Специфика этого кладбища, однако, в том, что покоятся на его территории урождённые лютеране, которые вполне могли перейти в другую веру. К тому же, ясно, что в советское время здесь хоронили всех людей, не обращая внимание на вероисповедание. Но больше всего здесь, конечно, именно лютеранских захоронений.
Вот, например, сейчас мы подходим к одному из старых захоронений. Можете прочесть на памятнике: «Здесь покоится прах Подобеда Иллариона Матвеевича», год смерти — 1911. Но есть и более ранние могилы. Обратите внимание также на то, насколько основательны и памятник, и ограда. Воистину — сделаны на века! А ещё важно то, что перед нами — самая настоящая ручная «кованка». На территории Могилёва их сохранилось не так много.
Идём дальше с энтузиазмом. Игорь Александрович пообещал, что впереди будет ещё интереснее. «Многое не сохранилось, — с сожалением отмечает он. — Однако меня больше всего поражают надгробные памятники, изготовленные из металла. Настоящие глыбы! Вот один из них».
Читаем в дореформенной транскрипции: «Погребена дворянка Фёкла Александровна Федорович». Скончалась на
— Лютеране занимали в городе значительные должности — лавируя между могил, рассказывал Игорь Пушкин. Я едва поспевал за ним, путаясь в траве и мыслях. Дело в том, что в университете меня учили воспринимать верхушку империи как оплот исключительно православия. А здесь, оказывается, должности занимали лютеране...
— Сейчас мы увидим памятник, поставленный русскому сенатору. Есть памятники полковникам, генерал-лейтенанатам, начальникам пехотных дивизий, — продолжал Игорь Пушкин.
— А как православные позволили лютеранам занять такие должности?
— А как они могли не позволить? Ведь речь о вере в Бога. Это самое главное! Причём здесь конфессия? Лютеране были такими же гражданами, как и все остальные. К тому же, в Российской империи часто гораздо больше доверяли иностранцам. А, тем более, если они дворяне...
Ага! Вот... Фотографируй! Имя умершего Доршпрунг-Целицо, — вдруг остановился мой провожатый. Я послушно сфотографировал изрядно изъеденный временем памятник и приготовился слушать комментарии. Игорь Александрович не заставил себя долго ждать. — Фамилия умершего, как в романах Короткевича. Где такое ещё можно увидеть? А имя — Стефан Иванович. Очевидно, — иностранец, возможно, во втором поколении. Год смерти г-на Доршпрунга — 1884.
Идём дальше. В самом центре кладбища натыкаемся на фамильный склеп. «Увы, разграблен, — комментирует Игорь Пушкин. — Это склеп дворян Сидоровичей. Рядом — большая каменная плита. Погребён Константин Строков (год погребения 1876 г.), Статский советник. По табелю о рангах — полковник. В начале ХХ века Статский советник был городским головой. А вот памятник Елене Эмильевне Федорович, урождённой Борхман.Очевидно, что по происхождению она или немка, или латышка. Крест над её могилой — не православный.
Вот ещё один склеп. На надмогильной плите написано на немецком языке: «Северт Аугуст Отто». Прекрасно сохранилась ограда — тоже кованка. А вот ещё одно очень интересное захоронение — погребён начальник
— Сюда нужно отправлять историческую экспедицию, — замечает Игорь Александрович уже после того, как мы наконец выбрались из лабиринтов кладбища на городскую дорогу. — Многие погребения на Воскресенском имеют культурную ценность. И, кстати, только на этом кладбище сохранились некоторые склепы. Хорошо также было бы сюда пригласить немецких филологов, знающих и историю и язык.
Беседовал П.Леванович