Items filtered by date: ноября 2024

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге, в подвале так называемого дома Ипатьева, была расстреляна царская семья Романовых — Николай II, его супруга Александра Федоровна, дочери Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и сын Алексей. Вместе с царской семьей погибли четверо человек из числа приближенных.

В 1981 году царская семья была канонизирована Русской Православной Церковью за рубежом, а в 2000-м — Русской Православной Церковью. Теперь 17 июля отмечается как День памяти невинно убиенных государя-императора Николая II Романова и членов его семейства.

20 сентября 1990 года Горсовет Екатеринбурга принял решение об отводе участка, на котором стоял снесенный дом Ипатьева, Екатеринбургской и Верхотурской Епархии. Здесь в 2000-х годах был сооружен Храм-на-Крови в честь Всех Святых, в Земле Российской просиявших.

«Царская власть утверждена на земле Самим Господом. Осуждающие Царей испытывают долготерпение Божие. За это может быть страшное наказание Божие». Так учил горячо любимый православными христианами России, Украины и Беларуси благодатный старец Николай Гурьянов. Отец Николай был человеком святой жизни. В последние годы жизни он подвизался на острове Талабск в Псковской области. Почил батюшка 24 августа 2002 года. Почитание о. Николая Гурьянова можно без преувеличения сравнить с прижизненным почитанием Святого праведного Иоанна Кронштадского. В этом году 24 мая православные христиане России, Украины и Беларуси отмечали 100-летие со дня рождения старца.

В последнее время в местных СМИ разгорелась жаркая дискуссия на тему «Нужен ли в Могилеве памятник Николаю II?». Заказной характер этой дискуссии виден хотя бы из того, что спор в ней велся не между сторонниками установления бюста Царю Николаю II и его противниками, а лишь между ортодоксальными и умеренными цареборцами. Поэтому, полагаю, будет справедливо выслушать и точку зрения православных христиан, глубоко почитающих Царя Николая II как Святого страстотерпца и как мученика.

Зададимся вопросом: почему личность Святого Царя Николая II до сих пор, спустя 91 год после мученической кончины, вызывает столь жаркие споры и раздоры? Полагаю, прежде всего, потому, что до сих пор большинство наших граждан не знает правды ни о личности Царя Николая II, ни о его правлении. А точнее, знают лишь малую толику правды, которой удалось с Божией помощью пробиться через мощную цензуру российских СМИ.

Причем эту правду официальные российские, да и некоторые белорусские СМИ подают, подмешивая к ней ложь и клевету, состряпанную теми, кто долгие годы тайно готовил его свержение и кто его с сатанинской ненавистью убивал. Напомним, что царь был убит вместе с супругой Царицей Александрой, Царевнами Ольгой, Марией, Татьяной, Анастасией и наследником Царевичем Алексием в ночь с 16 на 17 июля 1918 года.

Целью настоящей статьи является желание сказать слово правды. Сказать все, что хотелось бы, к сожалению, невозможно. Постараюсь сказать главное. А кто хочет узнать правду, он сможет найти ее без особого труда. Слава Богу, сегодня мы имеем такую возможность. О Царе Николае, II, о его правлении, о его семье и о зверском ритуальном убийстве царской семьи написаны многочисленные книги, сняты кинофильмы. Надо только хотеть знать правду и хотеть отряхнуть от себя налипшую ложь.

В том, что могилевчане до сих пор не знают правды о личности Царя Николая II и о его правлении, вижу недоработку и православных христиан, и свою в том числе. Позвольте исправить эту недоработку. Полагаю, что православные христиане в ближайшее время организуют цикл публикаций в местной печати и бесед для могилевчан о Святом Царе Николае II с демонстрацией кинофильмов.

Уже упоминаемый прозорливый о. Николай Гурьянов (в схиме епископ Нектарий) говорил также: «Почитание Царя и Царской власти — это Евангельская заповедь, которая дана всем христианам, и грешно ее нарушать... Праведников подобает твердо защищать, и ложь на них — обличать. Надо любить святых. Клевета, от которой страдали многие святые, страшно тяжелое испытание. Клевета — дело безумное, и человеку, ставшему ее жертвой, нелегко, а иногда и невозможно оправлаться» (см. в кн.: Схимонахиня Николая. Царский Архиерей. Духовному Отцу слово любви. М.: Русский Вестник, 2004. С.194-202).

Один из участников «дискуссии», далеко не монархист, эту дискуссию справедливо назвал надуманной, так как «об установке в Могилеве памятника Николаю Романову речь не шла и не идет». О чем же тогда спор? Откуда столько эмоций? Почему только возможность установки всего лишь бюста Николая II так напугала некоторых? В своем явно неправедном гневе они дружно воспротивились установке бюста на одной из улиц Могилева и приговорили его к заточению в стенах областного музея.

Почему не возмущаются наши местные цареборцы памятником Владимиру Ульянову (Ленину), который стоит на центральной площади города? Напомню, что он руководитель государственного переворота под названием «великая октябрьская социалистическая революция» и одобрил убиение Царя Николая II. Напомню, что старший брат В. Ленина террорист Александр Ульянов совершил попытку цареубийства. Почему не волнует цареборцев и бюст палача русского народа Феликса Дзержинского установленный у Школы милиции?

Наш Царь Николай II — святой символ Святой Руси. Этот символ ненавистен тем, кто не желает чтить заповеди Божий, кто не желает возрождения Святой Руси (Великой, Белой и Малой), кого устраивают лживые западные, т.н. общечеловеческие ценности. Этот символ ненавистен тем, кого устраивает пропаганда порока и безнравственности, ведущаяся в СМИ с самого начала становления т.н. демократического строя в странах бывшего Союза. По отношению к Святому мученику Царю Николаю II можно определить дух человека — Божий он или не Божий, Христов или антихристов. Всякий хулящий жертву (мученика) тем самым свидетельствует, что он солидарен с ее палачами, что он одного с ними духа.

У нас в народе даже о простом человеке умершем (покойнике) принято говорить только хорошее или не говорить ничего (молчать). А мы являемся свидетелями того, как наши сограждане не просто осуждают праведника и мученика, но и клевещут на него, хулят его. Подобная хула на Святого мученика, на Царя Помазанника Божия не может остаться безнаказанной, ибо Бог грозно предупредил через пророков Своих: «Не прикасайтесь к помазанным Моим и пророкам Моим не делайте зла» (1-я Паралипоменон, 16: 22; Псалтирь 104:15).

Ненависть к Святому мученику Царю Николаю II имеет духовные и религиозные корни. В ненависти к Царю Николаю II проявляется ненависть к Святой Руси (Великой, Белой и Малой) и ее православному народу и, как правило, приверженность к иному народу, к иной вере.

Кто клевещет на Царя и хулит его, тот вызывает на себя гнев Божий. Это духовный закон. В Священном писании недвусмысленно сказано:«. ..Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою» (Римлянам, 1:18).

Просто страшно становится за этих людей и за их потомков. Ведь не надо быть историком, чтобы видеть, что многие из тех, кто свергал с престола Николая II, были наказаны Богом. Как известно, при Сталине была уничтожена практически вся «ленинская гвардия» в ходе внутренних разборок в стане «пламенных революционеров». Сталин явился как бы бичом Божиим для этих террористов и цареубийц, которые понесли заслуженную расплату за свои злодеяния уже здесь, на земле.

В ходе вышеупомянутой «дискуссии» ортодоксальные цареборцы озвучивали избитые, лживые, то есть клеветнические измышления на святого царя — «Николай кровавый», «потерявший власть», «бездарный правитель», «кровавый тиран» и прочие кощунства.

Напомним, что кощунство — это «глумление, надругательство над кем-, чем-нибудь почитаемым, над святыней — первоначально религиозной» (С.И.Ожегов). Умеренные же цареборцы глумились над памятью царя-мученика, погружаясь в рассуждение «а нужен ли нам этот бюст?» и великодушно позволяя бюсту св. Царя Николая II «привлекать туристов в город», «развивать туристический бизнес».

Подобное кощунство недопустимо в отношении любого государственного деятеля. Тем более оно недопустимо в отношении Святого, тем более мученика. Кощунствовать непозволительно всякому человеку. Но, тем более, непозволительно допускать кощунственные публичные высказывания ученым-историкам, государственным чиновникам и представителям местной администрации, что имело место в ходе вышеупомянутой дискуссии по поводу установки бюста Святому Царю Николаю II.

По меткому выражению М. Сервантеса если историк утверждает нечто противоположное фактам, то он делается достойным смертной кары, как фальшивоманетчик.

Полагаю, что все, кто допустил кощунственные высказывания в адрес Святого Царя Николая II, должны принести публичные извинения в тех же СМИ в которых они его и хулили. Они должны сделать это не только правды ради, но и для того, чтобы отвести гнев Божий от себя и своих потомков. «Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Чтопосеетчеловек, то и пожнет» (Палатам, 6:7-8).

Требовать публичных извинений за кощунственные публичные высказывания в адрес Святого Царя Николая II нам дает право «Закон Республики Беларусь о свободе совести и религиозных организациях». Статья 39 этого Закона гласит: «Нарушение законодательства Республики Беларусь о свободе совести, вероисповедания и религиозных организациях, проявившееся, в частности, в... осквернении почитаемых в религии предметов, культовых сооружений, мест паломничества и захоронений; нарушении тайны исповеди; возбуждении религиозной вражды или розни либо оскорблении граждан в связи с их религиозными убеждениями, — влечет ответственность, установленную законом. Должностные лица и граждане, виновные в нарушении законодательства Республики Беларусь о свободе совести, вероисповедания и религиозных организациях, несут ответственность, установленную законодательством Республики Беларусь».

Об этом же гласит и статья 130 Уголовного Кодекса Республики Беларусь «Разжигание расовой, национальной или религиозной вражды или розни»: «Умышленныедействия, направленные на возбуждение расовой, национальной, религиозной вражды или розни, на унижение национальной чести и достоинства, — наказываются штрафом, или арестом на срок до шести месяцев, или ограничением свободы на срок до пяти лет, или лишением свободы на тот же срок».

Царь был зверски убит, но не побежден. Наоборот, он победил, подобно тому, как Иисус Христос был распят, но победил и смерть, и дьявола, и распинавших его фарисеев. Царь до сих пор страшен для врагов Бога и Церкви, поэтому они и злобствуют на него. Царь Николай II добровольно, подобно Иисусу Христу, принес себя в жертву за грехи русского народа. Главные из этих грехов — богоотступничество и цареубийство.

Если бы не было жертвы Святого Царя Николая II, русский народ был бы уничтожен полностью и рассеян, Православная Церковь не возродилась бы, а Россия была бы полностью стерта с лица земли. Этого, к счастью, не произошло. Более того, согласно многочисленным пророчествам Святых отцов Православия России в последние времена будет дарован Богом Праведный Царь, которого будет бояться и антихрист. Одним из последних об этом пророчествовал преподобный Лаврентий Черниговский (f195Q).

Святому Царю Царя Николаю II не нужно оправдываться. Совесть его перед Богом и Церковью чиста: он хранил Господом врученное Царство и Церковь от врагов России — т.н. коммунистического интернационала

— и был тем самым «удерживающим» силы вселенского зла, о котором сказано в Евангелии: «Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь» (2-е Фессалоникийцам, 2:7).

Он был Помазанником Божиим правителем великой державы — Святой Руси. Это был человек высокой духовной жизни и святости. Он еще при жизни смог вынести страшные нападки от самого диавола, который поразил многих злобной ненавистью к Царю. Царь Николай II не был ни кровавым, как его чернила и чернит желтая пресса, ни слабохарактерным человеком. Это — диавольская ложь. Об этом можно узнать из многочисленных исторических свидетельств и документов. Православная Церковь и православный народ об этом знают. Кстати, на эту тему за рубежом вышла книга Алферьева Е.Е. «Император Николай II как человек сильной воли» (Джорджанвиль. Типография Иова Почаевского. 1-е изд. 1983г., 2-е изд. 2004 г). Ищущий правды может ее отыскать.

Господь сказал тем, которые клеветали на Него; «На суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы. Услышав это, некоторые из фарисеев, бывших с Ним, сказали Ему: неужели и мы слепы? Иисус сказал им: если бы вы были слепы, то не имели бы на себе греха; но как вы говорите, что видите, то грех остается на вас» (Иоанна, 9: 39-41).

Закончу словами старца Николая Гурьянова: «Не переживайте. Неправда лишь поможет открыть правду!. . Царь грядет! Русь Святая не умрет! Христос Воскресе!».

Воистину так.

Николай Лайша, православный
«Вечерний Могилев», № 56, 15 июля 2009 г.

Накануне боев за город Могилев генерал И.Т. Гришин решил: в ночь с 26 на 27 июня закончить форсирование Днепра и главными силами его 49-й армии продолжать преследование отступающего противника. Освобождение Могилева поручил войскам 62-го и 70-го стрелковых корпусов во взаимодействии с войсками 121-го стрелкового корпуса 50-й армии (командир генерал-лейтенант Д.И. Смирнов).

Впереди наступавших войск армии пошла подвижная группа во главе с командиром 23-й гвардейской танковой бригады гвардии полковником Ершовым. Утром 27 июня она переправилась через Днепр и начала обход Могилева с юга и запада. К 14 часам с боями прошла 25 километров и достигла шоссе Могилев—Минск в районе деревни Казимировка. Для перекрытия шоссе как главного пути отступления немцев комбриг бригады оставил небольшую группу. Основные силы продолжали наступление в направлении деревни Тишовка. К исходу дня группа достигла шоссейной дороги на Бобруйск и железной дороги на Осиповичи. На рубеже Казимировка—Тишовка—Горки она заняла оборону фронтом на восток. Пути отступления немцев на юго-запад и запад были перекрыты. Первые попытки немцев прорвать окружение были быстро пресечены. В одной из таких стычек с немцами был ранен полковник Ершов, но он остался в строю и продолжил командование. К 17 часам его группа освободила Княжицы.

В это время в тылу 95-й стрелковой дивизии (далее — сд) появилась колонна германских войск под охраной 13 штурмовых орудий «Фердинанд». Двухчасовой бой закончился тем, что немцы отступили в Могилев. После них на поле осталось более 700 трупов, 9 подбитых «Фердинандов», 80 автомашин.

Утром 27 июня войска 199-й сд переправились через Днепр и начали наступление на Могилев с севера-востока, освободили Деревню Полыковичи. К11 часам пересекли железную дорогу Орша—Могилев и продолжили наступление в направлении на Тишовку с целью соединения с подвижной группой полковника Ершова и вскоре завершили окружение могилевской группировки врага.

К исходу дня 27 июня войска 49-й армии начали наступление на Могилев. Кольцо окружения с каждым часом сжималось.

Уличные бои в городе первыми начали войска 199-й сд, наступавшей с севера. К исходу того же дня, 27 июня, уличные бои начали войска 290-й од, наступавшей с юга.

Успешно вели наступательные бои соединения 33-й армии. Они с ходу форсировали Днепр, 27 июня овладели городом Шклов и продвинулись в глубину обороны противника на 10—15 километров.

Главные силы 50-й армии в течение ночи с 26 на 27 июня наступали в направлении города Быхова. Передовые части 238-й сд к 13 часам 27 июня заняли Луполово и начали боевые действия на южной окраине Могилева. В тот же день части 139-й сд соединились с войсками 23-й танковой бригады в районе деревни Тишовка. Так к 19 часам 27 июня была полностью окружена могилевская группировка войск вермахта.

К этому времени в окружении в Могилеве и его ближайшем пригороде остались: 12-я пехотная дивизия, охранный полк, несколько отдельных частей и подразделений, тыловые учреждения 4-й армии вермахта. После завершения окружения немецкому командованию группировки был предъявлен ультиматум: прекратить боевые действия и сдаваться в плен. Немцы ультиматум не приняли. Город пришлось брать штурмом. В связи с этим во всех дивизиях были созданы штурмовые группы. Каждой придавались танковые, артиллерийские, саперные подразделения. С вечера 27 июня до 18 часов 28 июня в Могилеве шли ожесточенные уличные бои.

К 11 часам 28 июня к центру города вышла штурмовая группа, основу которой составляли стрелки 855-го стрелкового полка. После 16 часов оказывала сопротивление только одна группа войск противника общей численностью около 400 солдат и офицеров вермахта в районе ж.д. вокзала. В 18 часов фашисты прекратили стрельбу, начали вывешивать белые полотнища. Их сдача в плен означала прекращение бессмысленного кровопролития.

Уместно сказать, что немцы в течение ночи с 27 на 28 июня не только вели уличные бои. Шесть раз они пытались прорвать окружение. Особенно дерзкой и яростной была попытка на рассвете 28 июня вдоль шоссе Могилев—Минск. После непродолжительной артиллерийской подготовки они бросили в атаку 20 танков и штурмовых орудий, а за ними два полка пехоты.

Контратаку немцев отразили войска 199-й сд. Боевыми действиями руководил комдив генерал-майор М.П. Кононенко.

После ожесточенного трехчасового боя на шоссе и по обочине осталось 5 танков и б штурмовых орудий, 250 автомашин, 400 трупов солдат и офицеров. В плен было взято 150 военнослужащих вермахта.

Общие потери личного состава противника в боях за Могилев: 6000 убитыми, 3400 пленными.

Потери боевой техники вермахта: 70 танков и штурмовых орудий. После капитуляции было принято 15 танков, 1200 автомашин, 2180 лошадей, более 40 разных складов с вещевым имуществом, горюче-смазочными материалами, медикаментами и ДР.

А сейчас сравним. Летом 1941 года Могилев героически оборонялся 23 дня. В конце июня 1944-го хватило двух суток, чтобы окружить город и ликвидировать группировку общей численностью 114 тысяч личного состава. Непосредственно на взятие города штурмом потребовалось менее суток — о 23 часов 27 июня до 18 часов 28 июня.

28 июня 1944 года Верховный Главнокомандующий  И.В. Сталин объявил благодарность личному составу 2-го Белорусского фронта за воинскую доблесть и умелые боевые действия при форсировании реки Днепр и освобождении города Могилева.

Соединения и части, отличившиеся в боях, были затем награждены орденами. Им были присвоены почетные наименования «Верхнеднепровских» (27) и «Могилевских» (15). В тот же день Москва салютовала воинам двадцатью артиллерийскими залпами из 224 орудий. За проявленную высшую воинскую доблесть десяткам солдат, офицеров и генералов было присвоено звание Героя Советского Союза.

... До войны в Могилеве жило 100 тысяч человек. После освобождения, 28 июня 1944 года, осталось не более 13 тысяч человек. Из 6653 жилых зданий уцелели 2433.

* * *

Накануне стратегической наступательной операции «Багратион» 121-й стрелковый корпус (командир генерал-лейтенант Д.И. Смирнов) был придан 49-й армии. В его состав входили три стрелковые дивизии: 139-я (командир генерал-майор И.К. Кириллов), 238-я (командир генерал-майор И.Д. Красноштанов) и 330-я (полковник В.А. Гусев).

Утром 23 июня 1943 года войска корпуса вышли в районы сосредоточения — на северо-востоке Чаусского района, западнее деревни Кротки, в лесу между деревнями Дедня и Чигриновка, на расстоянии 3-5 км восточнее реки Проня. При этом особое внимание обращалось на маскировку и скрытность.

Когда стало очевидно, что начавшие наступление главные силы 49-й армии в назначенный срок не вышли на берег Баси и создалась угроза контрнаступления чаусской группировки противника на левый фланг 49-й армии, командующий 2-м Белорусским фронтом генерал-полковник Г.Ф. Захаров 23 июня 1944 года приказал: «Для развития успеха с утра 24 июня 1944 года ввести в бой 121-й стрелковый корпус... в полосе наступления 49-й армии». Этот приказ был началом боев 121-го ск за освобождение Могилевщины и города Могилева.

В течение ночи на 24 июня все дивизии корпуса вышли на правый берег Прони. В 15 часов 24 июня вступили в бой. К исходу этого дня вышли к Басе и с ходу форсировали ее. При этом 330-я сд вела бой за город Чаусы.

В ночь на 27 июня 238-я и 139-я сд главными силами овладели могилевским пригородом Луполово и начали на подручных средствах переправу через Днепр. Плыли на бочках, воротах, плотах, рыбацких лодках, просто вплавь.

К 12 часам переправились на правый берег, но продолжить наступление не смогли: попали под сильный артиллерийско-минометный и пулеметный огонь противника.

Срочно были приняты меры по поддержке наступления войск корпуса, подтянуты артиллерия и танки. Они поддержали части 139-й и 238-й сд огнем и закрепили их успех.

К 17 часам части этих дивизий и противотанковая артиллерия заняли исходное положение для штурма. Первая атака началась успешно, войска заняли отдельные дома на окраине города. Однако их продвижение к центру было остановлено встречным огнем артиллерии и стрелкового оружия противника.

В 21 час, после сильной артиллерийской подготовки, все три дивизии корпуса (139-я, 238-я и 330-я) пошли на штурм Могилева. На следующий день, 28 июня, комдивы Кириллов, Красноштанов и Гусев доложили комкору Смирнову, что город очищен от немцев, захвачен в плен 12-й пехотной дивизии и 2 генерала.

По приказу комкора Смирнова к нему на командный пункт было доставлено около двадцати пленных офицеров и два генерала: командир 12-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Бамлер и комендант могилевс-кого укрепленного района генерал-майор Эрдмансдорф. Оба попали в плен со своими штабами.

Бронетехника в Могилеве (ул. Первомайская, р-н Советской площади)

* * *

Впоследствии ряд военачальников, руководивших соединениями и частями, освобождавшими наш город, был удостоен звания почетного гражданина Могилева. Это генералы Д. И Смирнов, И.К. Кириллов и А.Ф. Наумов, И.Д. Красноштанов, М.Д. Максимцов, М.Г. Хомуло и А.В. Гущин, полковники А.К. Разумов и А.Ф. Везиров.

Алексей Кожемяко
«Вестник Могилев», № 61-62/1770-71
1 июля 2009 г.

На улице Первомайской глаз невольно останавливается на красивом трехэтажном Г-образном доме под номером 34. Сейчас в нем Могилевский городской Центр культуры и досуга, а до 1917 года было Могилевское дворянское собрание. Здание построено во второй половине XIX века в стиле модерн.

На фоне красного кирпича ярко выделяются белоснежные архитектурные детали: капители, филенки, плакетки и т.д. Над каждым из двух входов, в аттиках, в круглых розетках-маскаронах помещен символ г. Могилева — голова льва. Архитектор и год постройки неизвестны.

Многие исторические события происходили здесь. В 1895 году дом принадлежал купцу Цетлину, в нем располагались Дворянское собрание и библиотека.

С 1903 по 1909 гг. домом владеет командир 4-го батальона Ахалцыхского полка, стоявшего в городе, подполковник Иван Яковлевич Тимощенко. В зале на 2-м этаже проходили заседания, собрания различных организаций, читались лекции, отмечались праздники и юбилеи. Ежегодно 1-го января в 2 часа дня начальник губернии поздравлял высших лиц города и их жен с Новым годом. В здании работал дамский кружок, где занимались вышиванием, вязанием и т.п.

В 1904 году могилевские дамы шили белье для раненых на русско-японской войне воинов, проводили лотереи-аллегри в пользу бедных. 5-го и 6-го декабря председательница общества, супруга вице-губернатора Ольга Александровна Ладыженская устроила «Базар дамских рукоделий».

В октябре 1905-го в здании открылся литературно-музыкально-драматический кружок, который работал до 1917 года. В него входили известные музыканты и солисты: Ю. Рейдер, С. Мигай, С. Дисман, Р. Певзнер, А. Боркус, С. Вержбицкий, Ю. Дрейзин, Л. Болотнова, Е. Казанская и другие. В 1912 г. кружок объединял около 300 человек. В своем составе имел симфонический оркестр и хор.

Следующий владелец дома — фельдшер Неух Давидович Павловицкий. Это был богатый человек, владелец второго в городе электротеатра (кино) «Модерн», который стоял на Днепровском проспекте напротив т.н. Дома Ленина (ул. Первомайская, 22). Вскоре он приобрел соседний двухэтажный дом у купца Ханина. В зданиях открыл гостиницу «Венеция», ресторан, магазины: бакалейный, фруктовый, галантерейный, обувную мастерскую. В доме в свое время жили директор Мариинской женской гимназии И.К. Михалевич, преподаватель рисования этой гимназии художник М.М. Рудаков, врач Л.С. Каган, помощник ревизора контрольной палаты М.Ф. Сущинский и другие.

В 1913— 1914 годах Павловицкий сделал в едином стиле надстройку 3-го этажа в 10 комнат, перестроил интерьер, оборудовал зал для чиновничьего клуба.

Единый фасад здания сохранился до наших дней.

В июне 1913 г. в зале ресторана общественного собрания произошло событие, которое получило название «История о том, как князь Друцкой запретил другому князю Друцкому чай пить». Суть такова: молодой вице-губернатор князь В.А. Друцкой-Соколинский исполнял обязанности губернатора. Из столицы пришло повеление: отправить в отставку могилевского губернского предводителя дворянства Ф.Я. Хоментовского. Член Государственного Совета от Могилевского губернского земства князь И.И. Друцкой-Соколинский (однофамилец) пригласил всех гласных земского собрания на чашку чая в ресторан общественного собрания, чтобы выступить в защиту Ф.Я. Хоментовского и отправить письмо государю. Вице-губернатор запретил это собрание.

В 1913 г. в заседании 3-го очередного Могилевского губернского земского собрания в зале общественного собрания принял участие сподвижник Н.К. Рериха, будущий участник Центрально-азиатской экспедиции 1927—1928 гг., председатель Горецкой уездной управы, доктор К.Н. Рябинин. На этом заседании председатель Губернской земской управы В.А. Судзиловский сделал сообщение о поднесении Его императорскому величеству Николаю II модели храма-памятника, сооруженного при деревне Лесной, на месте победы императора Петра I над шведами.

В 1915 г. в доме размещался могилевский дамский комитет по заготовлению теплых вещей для действующей армии и по выдаче пособий семьям воинов. Его председательницей была супруга начальника губернии Евгения Николаевна Пильц.

В 1916 г. дамы из комитета устроили на Валу лотерею. Первый приз, маленький улей с сотами и медом, выиграл наследник престола царевич Алексей.

В 1918-м в здании тогдашнего гражданского клуба находились акцизное управление, гостиница «Гражданская» и буфет. В том же году этот клуб переименован в Дом труда. Здесь же размещался и Красноармейский клуб.

В Могилеве 3 ноября 1918 г. в Доме труда впервые в советской России, на месяц раньше, чем в Москве, был создан Союз рабочей молодежи «III-Интернационал». В него записалось 150 человек. 24 ноября 1918 г. в Доме труда состоялось партийное собрание зарегистрированных членов Могилевской городской организации РКП(б). В повестке дня: доклад временного комитета партии, утверждение членов партии, выбор постоянного комитета. В него вошли коммунисты Гольцман, Клиновский, Гуревич, Беленький, Кирзнер, Кондаков, Брегман, Жбанков, Гублер, кандидаты — Арнаутов, Блажкевич.

15 июня 1919 года в Доме труда на заседании Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов с призывом объединить силы для разгрома польских интервентов выступает председатель ВЦИК  М.И. Калинин. В 1919 г. Ю. Дрейзин создает городской симфонический оркестр, который выступает в Доме труда и других клубах города. При политотделе 16-й армии Западного фронта был создан Первый красноармейский показательный театр, который действовал с осени 1919 г. до 1920 г. Он давал представления в городском театре, Красноаомейском клубе и другихклубных учреждениях. С 1918 по 1923 год в Могилеве действовал кружок «Асвета». Его организовали студенты Могилевской учительской семинарии под руководством Макара Выдрицкого. В 1919 г. в Доме труда «Асвета» впервые показала инсценировку белорусской свадьбы. В этом дебюте, судя по всему, участвовали Алесь Лежневич (будущий драматург) и Михаил Зарецкий (будущий писатель).

В Доме труда 29 января 1924 года состоялось заседание пленума горсовета, на котором было принято решение о переименовании Могилева во Владимир-Ильинский, а Луполова — в Ленино. Вхождение города в состав БССР в том же году (с 1919 г. он был в составе РСФСР) помешало исполнить эти решения.

В 1926 г. в Доме труда выступали члены Могилевской литературной филии «Молодняка» читали доклады и свои произведения. Во второй половине 1930-х в здании размещались горсовет, ЗАГС, библиотека.

22 июня 1941 года в Могилеве прошло экстренное заседание бюро городского комитета КП(б)Б, создан штаб самообороны. Во время оккупации Могилева в здании размещался один из отделов городской управы, некоторое время работала библиотека, в которой из советских авторов немцы оставили только одно произведение — «Тихий Дон» М. Шолохова.

После освобождения города с 1944 года в здании действовал парткабинет обкома КП(б)Б. В конце 1950-х-начале 1960-х в подвале здания располагался штаб гражданской обороны. В правой части дома была библиотека.

В 1972 г.здесь был открыт городской Дом культуры.

В 1974 году во время посещения Могилева в зале ГДК на вечере-встрече с читателями выступал К.М. Симонов. И это только лишь часть хронологии событий, связанных и в нем происходивших с этим историческим зданием. И его тоже можно «зачислить» в число чудес Могилева...

Вячеслав Яковенко, ведущий методист городского Центра культуры и досуга
«Вестник Могилева» № 60/1769
26 июня 2009 года

Программа мероприятий, посвященных 65-ой годовщине освобождения Могилевской области, Республики Беларусь от немецко-фашистских захватчиков и Празднику города «Салют Победе — слава Беларуси!»

В программе возможны изменения.

2—4 июля 2009 г.
18:00	Областная киноакция «Летопись подвига», посвященная 65-ой годовщине освобождения Могилевской области, Республики Беларусь от немецко-фашистских захватчиков (демонстрация художественных и документальных фильмов)	Кинотеатры города
1 июля 2009 г.
11:30	Открытие бюста Герою Советского Союза, почетному гражданину города Могилева, ветерану Великой Отечественной войны Аслану Фархад-оглы Везирову.	сквер по ул. Космонавтов
2 июля 2008 г. (четверг)
12:00	Открытие мемориальной доски жертвам фашизма — пациентам Могилевской психиатрической больницы (при участии делегации из г. Хайдельберга, Германия)	ул. Сурганова, 41
3 июля 2009 г. (пятница)
10:00	Возложение венков и цветов на мемориальном комплексе «Буйничское поле» и торжественный митинг «Через огонь — Победу пронесли»	Мемориальный комплекс «Буйничское поле»
12:00	Открытие памятника «Детям войны»	ул. Лазаренко
14:00	Открытие выставки детского рисунка по итогам городского конкурса «Все краски Могилева», награждение победителей	Городской выставочный зал, ул. Болдина, 1
14:30	Официальный прием ветеранов Великой Отечественной войны и делегаций из городов-побратимов председателем Могилевского городского исполнительного комитета В.И. Шориковым	Городская Ратуша
16:00	Торжественное собрание и праздничный концерт «Суцвецце талентаў фестывальнай Магiлеўшчыны — у твой гонар Беларусь» и вручение ежегодной премии Могилевского городского исполнительного комитета «Достижение».	СК «Олимпиец»
19:00—23:00	Концертно-развлекательная программа «Цвети, родная Беларусь!» (организаторы МТС, БРСМ, отдел культуры и молодежи МГИК)	открытая площадка у ГУК «Дворец культуры области»
18:00—23:00	Музыкально-развлекательная программа «Волна позитива Velcom»	пл. Советская
22:55	Общественно-развлекательная акция «Споем гимн вместе!»	пл. Советская, открытая площадка у ГУК «Дворец культуры области»
23:00	Праздничный фейерверк	набережная реки Днепр и парк им. Горького
4 июля 2009 г. (суббота)
12:00	Праздник национальный диаспор «Вместе дружная семья»	ул. Ленинская
12:00	Детский праздник «Солнечному миру — Да! Да! Да!»	Сквер 40-летия Победы
17:00	Театрализованное шествие, посвященное Году родной земли «Беларусь моя — синеокая»	пл. Ленина — пл. Советская
17:30	Праздничный концерт «Я — люблю Могилев!»	пл. Советская
20:00	Танцевально-развлекательная программа под духовой оркестр	сквер 40-летия Победы

Дата установки: 1963 г.

Событие, в честь которого установлена: Партизанская борьба (22.06.1941—09.05.1945).

Размеры: 60 х 45 см.

Краткое описание: мемориальная доска из белого мрамора на доме, на территории воинской части в Пашково.

Впервые публикующийся протокол допроса нацистского коменданта Могилева проливает свет на трагедию города на Днепре

В последние годы Могилев все больше хорошеет. Одно удовольствие прогуливаться по его улицам. Особенно в старой части города, где о минувшей войне напоминают лишь мемориальные доски на стенах домов. Сейчас трудно представить, что сразу после освобождения от захватчиков областной центр представлял собой груду развалин. Накануне отступления немцы уничтожили либо вывезли в Германию оборудование абсолютно всех 56 предприятий Могилева, а корпуса многих фабрик и заводов взорвали. Ущерб был колоссальный. Так, только в результате разрушения одной фабрики «Могволокно» (нынешний завод искусственного волокна) государство потеряло почти 67 миллионов рублей. Для середины 40-х сумма астрономическая...

Но могло произойти и так, что в Могилеве не осталось бы вообще ничего, — фашисты собирались смести с лица земли большую часть зданий. Об этом свидетельствуют архивные документы. В сентябре 1945 года к передаче в военный трибунал были подготовлены материалы уголовного дела в отношении обер-лейтенанта Альфреда Вейнера, имевшего непосредственное отношение ко многим взрывам в Могилеве. Накануне заседания трибунала военный прокурор войск НКВД Могилевской области майор юстиции Кузнецов отправил секретарю Могилевского обкома КП(б)Б Макарову выписки из показаний обвиняемого и протокол допроса последнего немецкого коменданта Могилева генерал-майора Готфрида фон Эрмансдорфа (на то время заключенного лагеря № 48 НКВД) — для ознакомления. Эти ранее не публиковавшиеся документы из архива общественных объединений Могилевской области — без купюр и с сохранением стилистики того времени — мы предлагаем читателю.

Протокол допроса

1945 года, июля 21 дня. Я, зам. нач. оперотдела Управления лагеря № 48 НКВД — Капитан госбезопасности Струлецкий допросил:

Фон Эрмансдорф Готфрид Генрих 1893 года рождения, уроженец города Каменс, Германия. Последнее место жительства город Бауцен, Саксония. Немец, подданства германского, военнопленный генерал-майор германской армии, содержится в лагере № 48, происходит из чиновников окружной администрации, отец бывший начальник округа, военнослужащий, кадровый офицер, неимущий. Состав семьи — жена Маргарита фон Эрмансдорф, 51 год, домохозяйка, проживает в городе Бауцен. Сын Карл Генрих, 22 года, был в армии, дочь Гизела, учащаяся, 20 лет, проживает вблизи города Бауцен, образование: гуманитарная гимназия, кадетский корпус и военная школа. Беспартийный, репрессиям не подвергался, имеет 10 орденов и 2 медали.

Вопрос: К какому периоду времени относится ваше пребывание в должности коменданта Могилева?
Ответ: С 25 марта 1944 года до дня пленения, то есть до 28 июня 1944-го, с перерывом с 15 по 25 июня, когда я отсутствовал по случаю убытия на курсы в город Зондгофен, в Южной Баварии. Где прослушал лекции для генералов и адмиралов в национал-социалистическом духе.

Вопрос: Кто читал лекции и на какие темы?
Ответ: Фельдмаршал Кейтель говорил на темы об общем положении и, в частности, что наступление русских в ближайшее время на центральном участке фронта не ожидается, возможно наступление позже на южном участке.

Вопрос: А какие указания он дал на случай наступления на центральном участке?
Ответ: Мы не остались довольны такой оценкой положения (мол, на центральном участке фронта наступления русских не ожидается), но вопросов ему не задавали. И он никаких указаний не давал.

Вопрос: Какую лекцию вы еще прослушали?
Ответ: Профессор Гросс и Гроссман сделал доклад о потерях немцев в прошлой войне и настоящей, о расовой теории немцев и увеличении численности населения германского народа. Крайсляйтер из Берхтесгаден (фамилию его не помню) говорил о задачах крайсляйтеров во время войны. Государственный секретарь национал-социалистической партии, фамилии которого также не помню, говорил о том, что партия имеет большое влияние в стране, в частности, на законодательство. Еще были два доклада об отношениях Англии и Америки к Германии, на докладах я не был. Доктор Розенберг рассказывал о двух посещениях им Англии до войны, где он читал лекции о национал-социализме. Генерал, кажется, Рейнеке, говорил о вводе в армию нового состава офицеров из числа членов национал-социалистической партии. На этом докладе я также не присутствовал.

Гиммлер говорил о том, что полиции пришлось отдать в армию много людей. Но полиция еще крепка и в состоянии будет подавить любое восстание. Что в стране много иностранных рабочих и совершенно прекратилась преступность. Что посетил несколько лагерей, где навел новый порядок. После этого мы поехали к Гитлеру, который рассказывал, как он создавал свою партию. Он очень изменился и внешне был похож на ненормального человека. Его речь не достигла своей цели.

Вопрос: 25 июня 1944 года вы возвратились в Могилев. Какое положение вы там застали?
Ответ: В нескольких местах Красная Армия прорвала наш фронт. 26 июня советские войска севернее Могилева подошли к Днепру и форсировали его небольшими частями. Население и тыловые части были отведены из города. Я получил приказание от командующего 4-й армии до последнего держать Могилев. 27 июня у меня был командующий и еще раз подтвердил свое распоряжение — во что бы то ни стало удержать город.

В ночь с 26 на 27 июня ко мне подошла 12-я пехотная дивизия под командованием Бамлер. Дивизия была не в полном составе, очень потрепанная. Затем подошел 83-й пехотный полк в составе одного батальона, затем в это же время были приданы фюзелирный, охранный и саперно-строительный батальоны. Я начал их вооружение. После обеда 27.6.44 стало известно, что Могилев окружается Красной Армией. Некоторые дивизии получили еще к 10 часам утра того дня приказ об отступлении. К моим частям этот приказ не относился. Несмотря на это, некоторые приданные мне части присоединились к отступающим. Положение становилось критическим.

Вопрос: В связи с этим: какие вы дали указания в отношении Могилева и его промышленных предприятий?
Ответ: Все эти вопросы еще до моего приезда были разрешены моим заместителем подполковником Хейфлингер. Население было эвакуировано, заводы не работали. Некоторые предприятия, в том числе электростанция, по составленному еще до моего приезда (кажется, командованием армии) списку должны были быть взорваны.

В списке были указаны объекты, подлежащие взрыву, и сколько на эти цели понадобится взрывчатых веществ.

Вопрос: Расскажите, как вы привели в исполнение этот план по случаю оставления города.
Ответ: 28 июня около 4 часов утра мне доложили о том, что части Красной Армии находятся в центре города. Я сжег свои личные вещи и документы, находящиеся в канцелярии. Предложил своим офицерам сделать попытку отойти. А сам вместе с генералом Баммер, майором доктором Херфурт и шофером обер-ефрейтором Мюллер решили сдаться в плен.

Вопрос: Назовите фамилии офицеров, которым вы предложили пробираться к своим.
Ответ: Обер-лейтенант Эппле, лейтенант Риграф, лейтенант связи, фамилии его не помню. Остальных офицеров уже не было.

Вопрос: Кому из офицеров вы давали задание о взрыве промышленных предприятий?
Ответ: Капитану Бауэр из штаба 1-го саперного полка, который имел в своем подчинении других офицеров и необходимых для этой цели людей.

Вопрос: Еще кому давали распоряжение о взрыве?
Ответ: 27 июня после обеда я позвонил по телефону в 39-й и 12-й корпуса об обязательном взрыве, согласно существующим указаниям, двух мостов. Из них: один железнодорожный через реку Днепр, а второй сухопутный, восстановленный после Красной Армией, тоже через Днепр.

Вопрос: Ваше распоряжение было приведено в действие?
Ответ: Да, было приведено в действие. Сухопутный мост был совершенно взорван. А железнодорожный частично, так как через него продвигались части Красной Армии с легким вооружением — тяжелая артиллерия пройти не смогла.

Вопрос: Расскажите подробно о ваших указаниях по взрыву промышленных предприятий: каких именно, что успели взорвать и к какому числу это относится?
Ответ: Насколько мне помнится, к взрыву намечались 15 — 20 объектов. Успели взорвать намного меньше. В частности, я помню, одному обер-лейтенанту 27 июня 1944 года я поручил взорвать электростанцию. Взорвал ли он ее, точно не знаю. Но предполагаю, что взорвал.

Вопрос: Какую должность занимал у вас этот обер-лейтенант или какую работу выполнял?
Ответ: Я хорошо не знаю, но предполагаю, что являлся офицером технической роты. На электростанции занимал должность начальника и подчинялся мне как коменданту города в вопросах, касающихся только обороны.

Вопрос: Какие вы ему давали указания о взрыве?
Ответ: Как начальнику я дал ему распоряжение только о взрыве электростанции. К другим объектам он отношения не имел. Указания же о взрыве других промышленных объектов я давал капитану Бауэр.

Вопрос: Расскажите подробно, какие указания о взрывах вы давали капитану Бауэр и доложил ли он вам о том, что взорвано?
Ответ: Еще в конце апреля — начале мая 1944 года, до наступления Красной Армии, список объектов промышленного значения направлялся в штаб 4-й армии, где его утвердили на взрыв указанных объектов, на случай, если придется оставить город. Примерно 27 июня после обеда Бауэр был у меня. И я дал ему указание приступать к взрыву указанных в списке объектов. Что успел взорвать Бауэр, точно не знаю, так как он мне ни о чем не докладывал и больше я его не видел. Предполагаю, что была взорвана бойня. О других объектах ничего не могу сказать.

Вопрос: Вы ранее показывали, что взорвано очень немного. Откуда вам это известно? Ведь о произведенных взрывах никто не докладывал?
Ответ: Кто мне говорил, я сейчас не помню. Но мне кто-то рассказывал, что взорвано во много раз меньше, чем по списку.

Вопрос: До наступления Красной Армии вами давались указания что-либо взорвать?
Ответ: Прежде всего, я был не комендантом города, а комендантом крепости. В середине марта 1944 года был получен приказ номер 11, в котором Гитлер приказывал воздвигнуть или превратить целый ряд городов в крепости. В том числе и Могилев. Поэтому меня назначили комендантом крепости города Могилева. Комендантом города был майор Кокотт. В начале апреля 1944 года я получил приказ от фельдмаршала Буш, командующего центральной группой армии, о сносе целого ряда кварталов и зданий в Могилеве — в целях очищения поля для артиллерийских обстрелов во всех направлениях. По этому приказу подлежали сносу кварталы и здания большей части города, так как укрепленным районом должен был стать центр Могилева.

До наступления Красной Армии мною был снесен один, еще недостроенный, квартал больших кирпичных домов — это было по правой стороне дороги на Бобруйск. По этой же дороге были сняты несколько деревянных домов. Подготовлено к взрыву в целях очищения поля обстрела в случае наступления советских войск больше кварталов и зданий. Но они взорваны не были — как будто не оказалось достаточного количества взрывчатых веществ.

Вопрос: На коменданта города Могилева — майора Кокотт — также возлагалась задача взрыва промышленных объектов и отдельных зданий?
Ответ: Нет, ему это, кажется, не поручалось.

Вопрос: Какое количество местных жителей находилось в Могилеве?
Ответ: До эвакуации было примерно 15 тысяч человек, которые примерно 24 — 25 июня 1944 года были эвакуированы на запад. После этой эвакуации в городе никого не было.

Показания с моих слов записаны правильно и прочитаны в переводе на немецкий язык.

Цитаты из показаний обвиняемого военнопленного германской армии — обер-лейтенанта Вейнер Альфред Отто от 3 июня 1945 года.

«Желая быть искренним перед следствием, хочу подробно рассказать о том, что 27 июня 1944 года я был вызван генералом фон Эрмансдорфом, который отдал мне приказ взорвать электростанцию и другие объекты шелковой фабрики в Могилеве. Получив этот приказ, я позвонил своему заместителю — лейтенанту Пуцер, чтобы он немедленно подготовил объекты, согласно плану, к взрыву. Я же от генерала поехал на автомашине проверить, свободна ли дорога на Белыничи. Когда возвратился к себе в роту на электростанцию, объекты к взрыву уже были подготовлены. И примерно днем 27 июня (точное время не помню) был произведен взрыв».

«Подготовка к взрыву нами началась вскоре после прибытия из города Смоленска, в октябре 1943 года. План же составлять мы начали в январе — феврале 1943 года. Взрывчатые вещества, как авиабомбы и другая взрывчатка, были привезены нами с ближайших аэродромов».

«Под моим руководством группой солдат моей роты на шелковой фабрике мною были взорваны: электростанция, водонапорная башня, здание, в котором располагалась 3-я рота, и воздушно-подвесная дорога, идущая с торфоболот на фабрику. В самом городе Могилеве были взорваны пивной завод и бойня по моему приказанию».

«Я признаю себя виновным в том, что по приказанию генерала фон Эрмансдорф с солдатами моей роты произвел взрывы: электростанции, водонасосной станции, эстакады через реку Днепр, пивного завода и мясокомбината. А также в том, что подгонял кнутом русских военнопленных и рабочих электростанции, чтобы они быстрее работали. Но серьезно я их не бил. Расстрел военнопленного я произвел также по приказу начальника гестапо Могилева штурмбанфюрера Гесса».

Какие-либо комментарии к документам, как нам кажется, излишни. Сухо изложенные факты трагической истории нашей страны гораздо страшнее многих рассказов и воспоминаний, переполненных эмоциями. Хотя бы потому, что для извергов-нацистов разрушения, издевательства и убийства были не более чем работой, которую они старались выполнить как можно лучше. Выполняли... Понесли наказание...

Генералу фон Эрмансдорфу удалось-таки побывать в Москве и пройти по Красной площади. Но не в качестве победителя, как мечталось ему в 41-м, а в колонне пленных — в марше позора побежденных.

Павел Минченко, «СБ»
Виктор Климкович, директор Государственного архива общественных объединений Могилевской области.
14.05.2005

В начале XX столетия, незадолго до известных социальных бурь и военных лихолетий, в Могилеве, являвшимся одним из крупнейших епархиальных центров дореволюционной Белоруссии, был возведен новый православный храм, освященный во имя Трех Святителей — Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого. Сегодня он действует в качестве кафедрального собора Могилевской епархии и представляет собой редкий пример храма, уцелевшего в водовороте тех потрясений, которые пережило наше общество в XX веке. Этот храм стал последним монументальным культовым сооружением из построенных в Могилеве до революции.

Есть нечто знаменательное в том, что он освящен в честь трех вышеупомянутых Святителей, живших на заре утверждения веры Христовой в древнем мире. Их богословское наследие навсегда вошло в сокровищницу Святой Церкви, духовно обогатив многие народы мира, среди коих и наши предки. Могилев, даже в самые тяжелые латино-униатские времена (ХVII—ХVIII вв.), всегда являлся твердыней Православия, достойнейшими столпами которого и поныне остаются каппадокийские отцы и Св. Иоанн Златоуст. Глубокие различия в богословских традициях между Западом и Востоком проявились уже при их жизни. Протоиерей Иоанн Мейендорф в связи с этим писал: «В Западном богословии учение каппадокийских отцов не было воспринято с полным пониманием... На Востоке их богословие стало основополагающим в православном учении о Св. Троице... Каппадокийская интуиция — от Троицы к единосущию, унаследованная всей восточно-христианской традицией, в корне отличается от современного западного понятия о Боге. Средний западный христианин (в особенности протестант)... верует в Бога вообще, но утверждение Его троичной природы как Отца, Сына и Духа считает ненужным умствованием и пережитком прошлого... Различие между этими двумя подходами можно охарактеризовать как различие между рациональным, абстрактно-философским пониманием Бога и истинно-христианским, т.е. библейским, опытным, можно даже сказать мистическим...» И далее, продолжая эту же мысль, отец Иоанн отмечал: «...наша вера основывается на личном опыте встречи с Христом, Сыном Божьим, мы веруем в личного, живого Бога, а не в философские формулы убеждения».

Своеобразной защитой этого опыта богообщения и той традиции, которая делает его возможным, явилась многовековая история Православия в Его противостоянии Римо-Католицизму. В Белоруссии, в силу особого географического положения, это противостояние проявилось с особой силой.

Драматической апологией живой веры в Господа Иисуса Христа стало, также, недавнее прошлое Русской Православной Церкви XX века, когда ради сохранения своих убеждений, подражая Спасителю, на Голгофу взошли сотни и тысячи новомучеников и исповедников, пострадавших от тех, которые вознамерились построить рай на земле.

В послании Св. Ап. Павла к евреям находим такие слова: «Поминайте наставников ваших, которые проповедывали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр. 13,7).

Обращаясь к событиям церковной жизни XX ст., хотелось бы вспомнить сегодня о трех архиереях, занимавших Могилевскую кафедру в период с 1929 по 1937 г.: Феодосии (Ващинском), Павлине (Крошечкине) и Александре (Раевском). Все они были достойны только что прозвучавших апостольских слов. Их имена навечно вошли в историю Могилевской епархии, как имена людей, с мужеством истинных архипастырей Святой Православной Церкви встретивших все испытания на своем тернистом жизненном пути. В тяжелейшее время репрессий, они разделили с народом его скорби и радости, которые Промыслом Божьим были уготованы любящим Господа в те сложные трагические годы.

Один из этих архиереев — Священномученик Павлин — ныне канонизирован. Два же других, по-прежнему ожидают своего часа прославления.

Епископ Могилевский Феодосий (Ващинский) первым стоит в ряду пострадавших владык в нашем списке. Он относится к числу архиереев Русской Православной Церкви довоенного периода, о которых из имеющейся ныне литературы известно крайне мало. Поэтому его образ мы восстанавливаем пользуясь архивными данными.

В большинстве изданий, содержащих мимолетные упоминания о епископе Феодосии, неправильно указывается его фамилия. В «Актах Св. Патриарха Тихона...» М. Губонина, трудах Л. Регельсона, прот. Владислава Цыпина и некоторых других он фигурирует как Вощанский. В предисловии к книге игумена Никона (Воробьева) «Нам оставлено покаяние» он упоминается как епископ Феодосий (Зацинский). В другом предисловии, предваряющем кандидатское сочинение прот. Михаила Буглакова о Св. Георгии Конисском, владыка Феодосий называется Ващанским. Правильно указывается фамилия могилевского епископа-новомученика и в книге «Их страданиями очистится Русь», где приводится список православных архиереев, побывавших в заключении до 1 марта 1930 г. То же самое следует сказать относительно исследования прот. Николая Доненко «Наследники Царства». Как Ващинский упоминается епископ Феодосий во всех документах «следственного дела», которое нами просматривалось и изучалось.

Владыка Феодосий (в миру: Димитрий Васильевич Ващинский) родился 14 мая 1876 г. в Китай Городе Полтавской губернии в семье учителя. Детство будущего епископа прошло мирно и тихо. Родители воспитали его в духе любви к Богу и Святой Православной Церкви. После окончания Полтавской Духовной Семинарии молодой Димитрий Ващинский был рукоположен во иерея и с 1897 по 1912 г. служил на приходах Полтавщины, вначале — в церкви с. Еремичи; затем — в храме с. Остапье; и, наконец — в церкви, находившейся в районе Подольских хуторов, Хорольского уезда.

В этот период времени страсти человеческие взяли свое, и он как и многие другие представители духовного сословия дореволюционной России, оказался далек от духовной, молитвенной жизни; служил Богу, но не забывал и о земном. Позднее, будучи епископом он вспоминал, что имел в те годы в хозяйстве 22 десятины земли, 4—5 лошадей, 2 коровы. Ежегодно получал дохода от ведения хозяйства 500—600 пудов пшеницы. Как человек гостеприимный, не чуждавшийся развлечений, отец Димитрий очень часто собирал у себя дома сельскую интеллигенцию, а также местное духовенство, устраивал чаепития, выпивал с друзьями чего и покрепче, играл в карты... Казалась, что подобного рода жизнь никогда не кончится, но в 1910 г. случилось непоправимое — неожиданно умерла его матушка... Как гром среди ясного неба поразила эта смерть священника. Еще два года он оставался на приходе, но уже не устраивал никаких гуляний. Скорбь и плач каждодневно наполняли его сердце... Осознав свой грех перед Богом, отец Димитрий раздал все свое имущество нуждающимся и в 1912 г. уехал в Казань, где решил продолжить свое образование, поступив в Духовную Академию. Так для него началась новая жизнь.

После окончания Академии, в 1916 г. отец Димитрий был назначен преподавателем богословских предметов в Черниговскую Духовную Семинарию. В ней он прослужил до июня 1918 г. В отношениях со студентами он всегда держался строгих правил, но был справедлив и внимателен к людям, за что любим учащимися. В сентябре 1918 г. его избрали смотрителем Черниговского Духовного Училища, но уже в январе 1919 г., с приходом в Чернигов Красной Армии, отец Димитрий был лишен возможности возглавлять училище, т.к. все духовные учебные заведения в Чернигове были закрыты.

С апреля 1919 г. отец Димитрий служил священником в церкви с. Вересочье, бывшего Нежинского уезда. С 1922-го до 1926 г. являлся настоятелем Васильевской церкви г. Нежина. Здесь, в Нежине, ему пришлось выдержать упорную борьбу с нарождавшимся обновленчеством. Оставаясь верным Святейшему Патриарху Тихону, он сумел не допустить широкого распространения обновленческого раскола на Нежинщине. Его несколько раз арестовывали и однажды, арестовав, отправили в Харьков в распоряжение ГПУ Украины. Однако доказать что-либо преступное в его действиях не смогли и в очередной раз освободили.

Деятельный, смелый священник, занимавший позицию решительного неприятия обновленчества, выделявшийся природной смекалкой и хорошим образованием, отец Димитрий вскоре обратил на себя внимание Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия (Страгородского), который 3-го августа 1926 г. совершил в одном из храмов Нижнего Новгорода его монашеский постриг с именем Феодосий; а 5-го августа того же года, по избранию Украинского епископата и духовенства г. Конотоп новопостриженный архимандрит Феодосий был хиротонисан митрополитом Сергием во епископа, с назначением на Винницкую кафедру.

По словам прот. Николая Доненко, автора книги «Наследники Царства», избрание и хиротония Феодосия (Ващинского) были совершены «конспиративно, без предварительного оповещения властей».

В Виннице владыка Феодосий пробыл всего лишь две недели. За стремление «погасить» обновленчество в Подольской епархии, кафедральным центром которой являлась Винница, он был вызван в Харьков и 10 октября 1926 г. арестован. Из Харькова его перевезли в Москву. Постановлением Особого Совещания при Коллегии ОГПУ СССР епископа Феодосия (Ващинского) выслали на Урал сроком на три года...

В ссылке он пробыл не долго. Господь явил Свое чудо в досрочном освобождении владыки. Уже в феврале 1928 г. он вышел на свободу и спустя непродолжительное время получил назначение-быть епископом Лужским, викарием Ленинградской епархии.

Занимая Лужскую кафедру, епископ Феодосий много потрудился над устроением церковной жизни. Он часто посещал приходы, в том числе в погранполосе (рядом проходила граница с Эстонией), везде, где мог, совершал богослужения...

Через год его перевели в Белоруссию. По благословению Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия (Страгородского) владыка Феодосий получил назначение на Могилевскую кафедру и уже 24 апреля 1929 г. приехал в этот древний белорусский город.

До революции в Могилеве действовало 29 православных церквей. Имелись духовная семинария и духовное училище. К началу 30-х годов XX столетия действующими оставались считанные церкви. Власти закрыли два прекраснейших кафедральных собора: Св. Иосифовский (Великий) и Спасский (Малый). Св. Воскресенский храм передали Могпромсоюзу. Св. Троицкий стали использовать «пад культурныя мэты». Тогда же прекратились богослужения в Трехсвятительской церкви. В ней устроили клуб для рабочих хлебзавода«.

Сам Могилев в 20-е годы являлся одним из центров распространения обновленчества в Советской Белоруссии. До 1928 г. в нем имел свое местопребывание т.н. Белорусский Священный Синод, в котором председательствовали обновленческие «митрополиты», одновременно считавшиеся правящими «архиереями» Могилевской епархии. Посеянные ими в церковной жизни семена раздора давали знать о себе и на переломе 20—30-х годов. Очаги раскольнической деятельности сохранялись в близлежащих к Могилеву: Оршанском, Мстиславском, Чаусской и Рогачевском районах. С этими очагами и столкнулся в своей архипастырской деятельности епископ Феодосий.

Не только обновленцы вызывали у него неприятие, но также та часть белорусского духовенства, которая группировалась вокруг епископов Филарета (Раменского) и Николая (Шеметилло), занимавших две викарные кафедры Минской епархии: Бобруйскую и Слуцкую, и державшихся т.н. автокефальной ориентации. Рассматривая их наравне с обновленцами, владыка Феодосий, на наш взгляд, был не совсем к ним справедлив. Большинство духовенства Минской епархии вынужденно держалось автокефалии, оставаясь при этом на твердых позициях староцерковничества, и также, как епископ Феодосий, не принимало обновленчества, боролось с ним не на жизнь, а на смерть. Разделение между епископами Минской епархии и той частью Церкви, которую возглавлял митрополит Сергий (Страгородский), касалось, только вопроса о церковной юрисдикции. Конечно, это был важный вопрос, но сразу решить его однозначно архиереям и духовенству Минской епархии было крайне трудно по причине той смуты, которая охватила церковную жизнь в России. Для принятия решения необходимо было время...

На фоне борьбы с обновленцами и резкого неприятия автокефалистов протекало архипастырское служение владыки Феодосия (Ващинского) в Могилевской епархии.

Занятие им епископской кафедры в Могилеве совпало с началом компании по ограблению и уничтожению белорусского крестьянства, т.е. коллективизацией. Это, однако, не повлияло на деятельность владыки Феодосия отрицательным образом, не запугало его, не заставило замолчать, наоборот, еще больше настроило епископа на смелое, нелицеприятное свидетельство о той Истине, которую сохраняла и сохраняет доныне Православная Церковь.

Разрушение деревни и многочисленные аресты, прокатившиеся в период коллективизации по Восточной Белоруссии, оказались чреваты тем, что некоторые священнослужители отказывались исполнять свои пастырские обязанности и подавали епископу Феодосию прошения, об увольнении. На таких прошениях владыка накладывал резолюции следующего содержания: «Лишается сана с предупреждением, что обратно принят никогда не будет, даже в том случае, если власть переменится». Писать так в то время мог человек, до конца преданный своим жизненным идеалам. Таким был владыка Феодосий.

Вскоре после вступления в управление епархией он разослал духовенству Могилевщины циркуляр, в котором предписывал в случае угрозы закрытия храмов забирать Св. Антиминсы и сдавать их ему. В те годы это также требовало известного мужества.

Прекрасный проповедник, епископ Феодосий часто прямо с амвона говорил о тех притеснениях, которым подвергалось духовенство со стороны властей, высказывался о непосильном налогообложении церквей, которое ставило священство на грань нищеты. Проповеди владыки производили очень сильное впечатление на верующих, и они нередко плакали, слушая их...

Стремясь присоединить к юрисдикции митрополита Сергия (Страгородского) местных автокефалистов, осенью 1932 г. епископ Феодосий дважды приезжал в Минск, где встречался с епископом Феофаном (Семеняко), придерживавшимся той же ориентации, что и он. Оба хотели привлечь на свою сторону епископа Филарета (Раменского), но безрезультатно...

Однажды посеяв вражду в местной Церкви, ГПУ старалось ее искусственно разжигать. С этой целью компетентные органы иногда разрешали владыке Филарету совершать богослужения в пределах Могилевской епархии, что, естественно, раздражало епископа Феодосия. Как-то раз владыка Филарет служил в церкви с. Полыковичи, почти в Могилеве. По этому поводу владыка Феодосий справедливо возмущался: «Вот видите, — говорил он одному своему знакомому, — епископ Филарет приехал в Полыковичи из Минска, а я живу в 6—7 верстах, и мне власти не разрешили поехать служить...» Владыка Феодосий обращался к митрополиту Сергию (Страгородскому) с просьбой лишить епископа Филарета сана, но понимая всю сложность сложившейся ситуации, митрополит Сергий это предложение отклонил.

В декабре 1932 г. владыка Феодосий имел встречу с обновленческим «архиереем» Досифеем (Степановым), который самочинно именовался «архиепископом» Мстиславским и Оршанским. Это был мятущийся и весьма нетвердый в своей жизненной позиции человек. Тем не менее, в результате длительной беседы епископ Феодосий сумел убедить Досифея в необходимости присоединиться к Православной Церкви. Вместе они поехали в Москву, где их принял митрополит Сергий (Страгородский). В разговоре с Митрополитом Досифей (Степанов) сказал, что перешел в обновленчество под давлением ГПУ. Было решено принять его в общение с Церковью в сане архимандрита и направить на служение в г. Владимир. Тогда же обсуждался вопрос о массовом переходе обновленческого духовенства Мстиславско-Оршанской и Гомельской епархий под омофор митрополита Сергия (Страгородского). Епископ Феодосий справедливо полагал, что если духовенство обновленческого толка узнает о присоединении к Церкви своего бывшего «архиепископа» Досифея, то за ним могут последовать и другие.

К сожалению, выполнить намеченное удалось лишь отчасти. О действиях епископа Феодосия, направленных на преодоление церковных разногласий, знали в ГПУ. Сотрудники этой организации меньше всего были заинтересованы в том, чтобы в Могилевской епархии вновь воцарились мир и согласие. Поэтому вскоре епископ Феодосий был арестован. Произошло это 28 февраля 1933 г.

Незадолго до ареста в день празднований Крещения Господня, совершая богослужение в Св. Покровской церкви Могилева, при стечении примерно тысячи молящихся, владыка Феодосий произнес проповедь: «Дорогие братья и сестры! Наша Истинно-Православная Церковь в настоящее время находится в тяжелых условиях. Лучшие сыны нашей многострадальной Церкви из духовенства томятся в тюрьмах и ссылках. Оставшееся духовенство обременяется непосильными налогами. Нужно молиться и поститься, и Бог избавит нас от гонений и нападок со стороны безбожников. История Православной Церкви знает гонителей веры Христовой, но все они погибли в течение непродолжительного времени. Так будет и теперь».

По «делу» епископа Феодосия было допрошено тринадцать человек из числа близкого к нему духовенства. Среди них не нашлось почти никого, кто бы не возвел напраслины на опального архиерея. Его оговорил Досифей (Степанов), оговаривали и другие... Это был какой-то ужас! Владыка оказался, словно Господь наш Иисус Христос на Голгофе. Один, совершенно один...

Протоиерей Василий Забелло, так, например, отзывался о своем архипастыре: «Являясь благочинным и попом Кричевской церкви, и находясь под непосредственным руководством епископа Феодосия (Ващинского), я знаю, что последний являлся руководителем контрреволюционной организации церковников, ставившей своей целью вызвать восстание верующих против Советской власти весной 1933 г...»

В виду наветов подобного рода тем более замечательным представляется то, как свидетельствовал о себе на допросах сам владыка Феодосий: «Я как епископ Истинно-Православной Церкви, находясь в Могилевской епархии с 24 апреля 1929 г., всегда был энергичным и деятельным, всегда стоял на страже Православной Церкви. В результате моей деятельности Могилевская епархия на сегодняшний день имеет 23 благочиния и около 150-ти приходов, а кроме того 100 церквей не действующих из-за отсутствия кандидатов во священники... Я постоянно вел упорную борьбу с обновленцами, автокефалистами и иосифлянами... В своих проповедях с церковной кафедры я всегда выступал против безбожников. Под словом безбожники я понимал и понимаю «Союз воинствующих безбожников, который ведет борьбу с религией и духовенством. Я, как правящий архиерей, не мог не выступать против нападок, которым подвергалась и подвергается наша Православная Церковь... С целью возвращения отпавших от Церкви я посылал воззвания-разъяснения к обновленцам, и автокефалистам, чтобы они переходили к нам...»

По независящим от него обстоятельствам епископ Феодосий не успел полностью ликвидировать обновленческий раскол в Могилевской епархии. Но он всеми силами стремился к этому. Коллизии жизни оказались сильнее его, не позволив ему осуществить то, что он намечал.

Разбиравшие его «дело» чекисты так и не смогли сломить владыку, добиться от него каких-либо показаний, уличивших бы последнего в мнимой антисоветской деятельности. Ему предъявили обвинение в создании «контрреволюционной церковно-повстанческой организации», что являлось абсолютной фикцией. Владыка Феодосий попал в сферу особо мощной волны репрессий, захлестнувшей духовенство Советской Белоруссии весной 1933 г. Именно в это время органами НКВД БССР были арестованы: «архиепископ»-обновленец Михаил (Постников) из Витебска, епископ автокефальной ориентации Николай (Шеметилло) из Слуцка и обновленческий «епископ» Савватий (Засимович), проживавший в Слуцке. Следственное дело, возбужденное против названных лиц, получило нелепое название «Иезуит». Всего 78 человек, из них 48 священнослужителей, проходило по этому «делу».

Во время последнего допроса епископ Феодосий был столь же непреклонен, как и сразу же после ареста. «Суммируя свои прежние показания, — заявил он тогда, — уточняю, что я, как епископ Могилевской епархии, последние четыре года вел беспощадную борьбу с безбожниками, еретиками, раскольниками и со всякими заблуждениями в области веры и нравственности, откуда бы они не исходили. И, пока я жив то, как православный епископ, буду разъяснять и вести борьбу с безбожниками, и всякими заблуждениями, и совесть свою не намерен продать, ибо я не обновленец, не раскольник».

Постановлением Особой Тройки НКВД БССР от 9 июня 1933 г. епископ Феодосий был приговорен к 5 годам заключения в концлагере.

Незадолго до ареста указом митрополита Сергия (Страгородского) его назначили на новую кафедру: Кубанскую и Краснодарскую. Но выехать туда владыка Феодосий уже не смог...

Последние упоминания о епископе Феодосии относятся к 1937 г. Он находился в заключении на Дальнем Востоке, в Комсомольске на Амуре. Вместе с ним крест лагерных уз нес иеромонах Никон (Воробьев), до ареста, последовавшего в апреле 1933 г., служивший в Св.-Николаевской церкви Козыревского предместья в Минске. Господь судил ему пережить гонения 30-х годах и в дальнейшем стать известным духовником. Сегодня широко известно собрание писем игумена Никона (Воробьева) к его духовным чадам (последнее издание этих писем вышло под названием «Нам оставлено покаяние» М. 1997 г.) Когда еще совсем молодого о. Никона освобождали из заключения, епископ Феодосий выдал ему своеобразное удостоверение, в котором говорилось: «Предъявитель сего иеромонах Никон, в миру Николай Николаевич Воробьев... в верности заветам Святой Православной Церкви тверд, в Слове Божьем и святоотеческой литературе весьма начитан, жизни и образа мыслей строго православно-христианского. Крест уз лагерных нес терпеливо, без уныния и скорби, подавая своею жизнью добрый пример всем его окружающим. С пользой для Православной Церкви может быть использован как приходской пастырь и даже как ближайший верный сотрудник епархиального святителя, что удостоверяю». Этот документ датирован 19-м января 1937 г...

Находясь в заключении, владыка Феодосий не пал духом, не растерялся, не изменил своим жизненным убеждениям. Как отмечали чекисты, он «поддерживал связь с солагерниками, бывшими служителями культа, которые, будучи в заключении, подчинялись ему при выполнении тех или иных религиозных обрядов. Считали его старшим духовным лицом». Более того, «Ващинский высказывал сожаление о том, что все меньше и меньше остается верующих, закрываются церкви, священникам стало трудно жить».

Подобные настроения и тот авторитет, которым владыка Феодосий пользовался среди томившегося в заключении духовенства, власти конечно же, простить не могли. Решением Особой Тройки УНВД Дальневосточного края от 11 сентября 1937 г. епископа Феодосия приговорили к расстрелу. После этого в нечеловеческих условиях его продержали в лагере еще сорок дней. 22-го октября того же зловещего года он был убит, приняв мученическую смерть за веру в Господа и Спаса нашего Иисуса Христа.

Преемником Феодосия (Ващинского) на овдовевшей Могилевской кафедре стал архиепископ Павлин (Крошечкин), в августе 1933 г. приехавший в Белоруссию.

В книге «Их страданиями очистится Русь» (изданной в Москве в 1996 г.) о его жизни рассказывается достаточно ярко и содержательно. Поэтому мы не будем пересказывать то, что хорошо известно. Скажем только, что владыка Павлин был очень добрым и милостивым архипастырем. До приезда в Могилев он занимал кафедры в Рыльске, Перми и Калуге. Его особенно любили верующие из простого народа. Именно епископу Павлину был поручен сбор архиерейских подписей в пользу избрания Митрополита Кирилла (Смирнова) Патриархом, который пресекли власти. В Могилеве новоприбывший владыка «быстро приобрел общую любовь и благоговейное уважение со стороны священнослужителей и мирян».

Наглядным подтверждением глубокой любви к нему православных жителей Могилева являются недавно переданные нам воспоминания, долгие годы сохранявшиеся в благочестивой семье Игнатия Петровича и Иулиании Васильевны Ситниковых, у которых этот замечательный архипастырь снимал квартиру во время занятия им Могилевской кафедры.

В семье Ситниковых было четверо детей: Андрей, Петр, Лидия и Валентина, пользовавшихся постоянным вниманием могилевского Святителя. Он очень полюбил их и «никогда не возвращался домой не угостив малышню». В доме, где жил владыка, отсутствовал водопровод, и по утрам детвора помогала ему умываться, поливая воду из кружки на руки.

В благодарность за оказанный Ситниковыми приют (а в те годы это было небезопасно) Святитель Павлин подарил этой семье свою фотографию, изображающую его в архиерейском облачении, с надписью на обороте: «На святую и молитвенную память боголюбивым моим хозяевам Игнатию Петровичу и Иулиании Васильевне и деткам их: Андрею, Петру, Лидии и Валентине Ситниковым-от Павлина, Архиепископа Могилевского. Да благословит Господь дом Ваш. А.П.».

Но самой важной реликвией, которую владыка вручил им, стало напрестольное Евангелие (1868 г. изд.), которое дети Ситниковых свято сберегли в продолжение последующих 60-ти лет, передав затем на хранение нынешнему Могилевскому архипастырю Высокопреосвященнейшему Максиму.

Святитель Павлин (Крошечкин) совсем не долго пробыл в Белоруссии, но он также, как и Феодосий (Ващинский), много потрудился над разрешением сложной проблемы устранения разногласий в местной церковной жизни. Действовать приходилось уже значительно осторожнее. Приближался 1937 г. НКВД через свою агентуру тщательно следило за всяким движением представителей различных церковных течений к объединению, расценивая подобные стремления, как попытку создания мифического «церковного контрреволюционного блока» Поэтому Св. Павлин старался быть очень осмотрительным. Арестованный вместе с ним свящ. Павел Кернажицкий на допросе 9 октября 1935 г. рассказывал, что владыка проводил свою работу «настойчиво и полулегально, кабинетным путем обрабатывая отдельных священников и присоединяя их к Патриаршей ориентации. В последнее время он таким путем присоединил ряд лиц из обновленчества... а так же и из автокефалии». Для того, чтобы облегчить процесс воссоединения Св.Павлин его упростил. Если раньше каждый из присоединявшихся всенародно отрекался в храме от своей бывшей юрисдикции, то теперь, совершалась только исповедь.

Вскоре, вероятнее всего через своего послушника Серафима Кротова, Св. Павлин сумел провести тайные переговоры с епископом Бобруйским Филаретом (Раменским), договорившись об упразднении автокефалии. Об этом он составил докладную записку на имя митрополита Сергия (Страгородского) и отправил ее в Москву. Каким-то образом о рапорте Св. Павлина узнали в НКВД. Когда владыку арестовали, главное обвинение, предъявленное ему, заключалось в том, что он вел работу по созданию т.н. «единого церковного контрреволюционного блока».

В протоколе допроса за 8 октября 1935 г., вычитывается интересный диалог, происшедший между архиепископом Павлином (Крошечкиным) и следователем. Обратимся к протоколу.

«Вопрос: Признаете ли Вы себя виновным в том, что Вами в контрреволюционных целях проводилась организационная и практическая работа по созданию единого церковного контрреволюционно блока?

Ответ: Виновным себя в этом не признаю.

Вопрос: Как же можно расценить Ваше обращение к Заместителю Патриаршего Местоблюстителя о присоединении к Вам Белорусской Автокефальной Церкви, как не попыткой создания такого блока?

Ответ: Мое обращение к Заместителю Патриаршего Местоблюстителя было вызвано исключительно религиозной заботой о спасении запрещенного епископа Филарета и его верующих.

Вопрос: Вы это делали по просьбе епископа Филарета, возглавляющего в Белоруссии Автокефальную Церковь?

Ответ: Нет, я это делал по своей личной инициативе и как свое мнение.

Вопрос: Что Вас побудило обратиться в Москву о присоединении Автокефальной Церкви, раз Вы на это не имели согласия епископа Филарета?

Ответ: Религиозная забота о епископе Филарете«.

Не желая выдавать епископа Филарета, Св. Павлин сделал вид, что рапорт митрополиту Сергию (Страгородскому) был составлен им без всякого обсуждения с этим архиереем. Чего, конечно же, быть не могло, и это понимали в НКВД. Но архиепископ Павлин остался непреклонен и ни единым словом не выдал епископа Филарета (Раменского), зная его малодушие.

Один из допросов Св. Павлина был произведен 28 ноября 1935 г.

Вот выдержка из него:

«Вопрос: Говорили ли Вы с митрополитом Сергием об объединении всех церковных ориентаций в БССР?

Ответ: В 1934 г. я говорил Сергию, что если бы епископ Филарет покаялся, то хорошо было бы его принять в Патриаршую Церковь.

Вопрос: Что на это Вам сказал Сергий?

Ответ: Сергий мне сказал, что дело в Филарете.

Вопрос: Велись ли Вами разговоры с епископом Филаретом о его покаянии и присоединении к Патриаршей Церкви?

Ответ: Никакие переговоры на эту тему с Филаретом не велись.

Вопрос: Чем же тогда вызвана Ваша докладная записка на имя Сергия о присоединении к Патриаршей Церкви Белорусской Автокефалии во главе с епископом Филаретом?

Ответ: Желанием спасения Филарета и его паствы от запрещения.

Вопрос: В Вашем ответе явное противоречие. Ведь, Сергий Вам сказал, что дело в Филарете, а Вы, не спрашивая Филарета, пишите докладную записку с ходатайством о его присоединении: как же это объяснить?...«

На этот вопрос от архиепископа Павлина (Крошечкина) в НКВД так и не получили ответа. Он остается загадочным и для нас.

Кроме достаточно убедительного предположения об упразднении автокефалии, в 1927 г. возникшей в Минской епархии, мы мало что можем сказать о тех событиях, которые сопутствовали ее ликвидации. Как всё происходило конкретно-покрыто таинственной завесой истории, современники которой далеко не все доверяли письменному слову из своих чаяний и дел.

Лишенный свободы 2 октября 1935 г., Св. Павлин более шести месяцев находился в предварительном заключении, сначала в Могилеве, а потом — в Минске.

Выездной сессией Специальной Судебной Коллегии Верховного Суда БССР, состоявшейся в Минске 19-21 апреля 1936 г., его приговорили к заключению в концлагерь сроком на 10 лет.

Он томился в Ново-Ивановском отделении Сиблага НКВД. Постановлением Особой Тройки Управления НКВД Западно-Сибирского края от 28 октября 1937 г. архиепископа Павлина (Крошечкина) решили расстрелять. Святитель был убит 3 ноября того же года...

На Юбилейном Архиерейском соборе Русской Православной Церкви, 13—16 августа 2000 г. прошедшем в Москве в храме Христа Спасителя, владыка Павлин был прославлен в сонме новомучеников и исповедников, в XX ст. за веру Христову пострадавших.

Последним, кто занимал Могилевскую кафедру в довоенный период, явился епископ Александр (Раевский).

Это был необычный человек, прошедший большую школу жизни. Он родился 13 февраля 1868 г. в Екатеринославской губернии в семье священника. В 1888 г. окончил духовную семинарию, затем — три курса Киевской Духовной Академии. О его служении до революции пока ничего неизвестно. Сан епископа он принял в возрасте 54-х лет (26 января 1923 г.), после чего занял кафедру в Севастополе. В то время активно распространялось обновленчество. Епископ Александр (Раевский) также пережил увлечение этим новым течением. Однако уже в 1924 г. он принес покаяние, был принят в сущем сане и назначен епископом Керченским.

В последующем владыка Александр окормлял целый ряд кафедр: Таврическую (Крым), Рыльскую (Курская епархия), Кустанайскую (Казахстан), Сухиничскую (Смоленская еп-я), Златоустовскую (Свердловская еп-я), Каменск-Шахтинскую (Донская еп-я), Бакинскую, Елабужскую (Казанская еп-я), опять Кустанайскую, Актюбинскую, Петропавловскую (Омская еп-я), и наконец, с октября 1936 г. по сентябрь 1937 г. — Могилевскую.

Столь частые смены кафедр происходили от того, что владыка Александр был гоним властями. Как видно из следственного дела, которое на него завели, арестовав в Могилеве, он имел независимый, сильный характер, и это им не нравилось.

Во время допросов епископ Александр (Раевский) не оговорил ни единого человека. Протоколы его допросов поражают той непоколебимостью, с которой он свидетельствовал о своей непричастности к политическим заговорам.

Приведем выдержку из допроса владыки от 6 октября 1937 г.:

«Вопрос. Признаете ли Вы себя виновным в предъявленном Вам обвинении в контрреволюционной деятельности?

Ответ: В предъявленном мне обвинении я себя виновным не признаю, т.к. я никогда в контрреволюционной организации не состоял и никакой контрреволюционной деятельностью не занимался.

Вопрос: Вы показываете неправду. Следствию известно, что приехав в Могилев, Вы по поручению Московской Патриархии связались с членами контрреволюционной организации, остававшимися на свободе после ареста бывшего епископа Крошечкина, и совместно с ним проводили организационную деятельность против Советской власти. Дайте показания по существу.

Ответ: Никаких членов контрреволюционной организации из духовенства я не знаю, и никакой контрреволюционной деятельности я не организовывал.

Вопрос: Вы опять говорите неправду. Вы не только связывались с оставшимися на свободе членами к/р организации, но сразу же после своего приезда в Могилев занялись вербовкой новых членов к/р организации. Настаиваем на даче правдивых показаний.

Ответ: Категорически отрицаю. Никакой вербовкой членов к/р организации я не занимался и вообще о существовании какой бы то ни было к/р организации в Могилеве мне не известно...«

В подобном духе допрос продолжался несколько часов, но владыка так и не признал себя виновным в тех глупостях, которые ему старались инкриминировать.

Заседанием Особой Тройки НКВД БССР от 31 октября 1937 г. епископа Александра (Раевского) приговорили к расстрелу. 3 декабря т.ж. года приговор привели в исполнение...

Мученический и исповеднический подвиг трех могилевских Святителей, о котором мы вкратце постарались рассказать уважаемой аудитории, должен послужить всем нам бесценным примером того, насколько созидательна для души человеческой может быть та Истина, о которой свидетельствует Церковь Христова. Прежде всего, живая вера в Господа, а не философские спекуляции и различного рода околоцерковные умствования, дала этим святителям силу даже в самых трудных обстоятельствах жизни остаться людьми. Их подвиг соединяет нас с тем временем, проблемы которого отражаются и в нынешний церковной жизни, проекцируются также на будущее. В этом свете их жизнь достаточно актуальна и поучительна. Поэтому очень хотелось бы, чтобы к лику святых угодников Божьих были причислены все три могилевских архипастыря. «Ниже вжигают светильник и поставляют его под спудом, но на свещнице, и светит всем, иже в храме суть» (Мф. 5;15).

Молодёжный театральный форум «M.@rt.контакт-2009» завершился. Подведём его итоги. Итак, на фестивале были представлены 11 спектаклей из пяти стран мира (Беларусь, Россия, Украина, Польша, Казахстан). С одной стороны, приехали 4 славянские страны, с другой — 4 страны-соседки по бывшему СССР. В первом случае выпадает Казахстан, во втором — Польша. Из общей фестивальной канвы «выпадают» и театральные постановки этих стран — отличаются особым драйвом, эпатажем, использованием необычной стилистики.

Начнём разговор о фестивале с самого скучного — с его организации. На итоговой пресс-конференции все без исключения критики по поводу «блестящей организации» «M.@rt.контакта» рассыпались в любезностях. Оно и понятно — то, что в самый разгар мирового кризиса разгорелся такой театральный пожар — удивительно, если не сказать чудесно. Благодарность заслужил главный спонсор — Могилёвский областной исполнительный комитет.

Теперь о репертуаре... Открыл фестиваль Мартин Мак Донах. Зрители увидели этого очень неоднозначного автора с огромным «скандальным шлейфом» в постановке «Человек-подушка» Екатеринбургского театра юного зрителя. И опять критики сошлись во мнении: такой старт фестиваля — одновременно и риск, и провокация. Почему риск?

Премьера, как известно, задаёт тон всему фестивалю. «M.@rt.контакту» тон задавал «гиньоль», смотреть который разрешалось с 18 лет. Постановка гениальная, но мрачная до умопомрачения, пессимистичная, заряжённая трагическим фатализмом. Худшего начала для молодёжного форума трудно и придумать. Почему провокация?

Содержание постановки — метафорическое, но, тем не менее, обращено к современным реалиям как России, так и Беларуси. Главный вывод Мартина МакДонаха — человек свободен выбирать, следовательно, тоталитаризм, как форма общественного устройства, не приемлема. Не только запечатлеть, но и прочувствовать этот вывод в современных условиях — дело весьма сомнительное, если не сказать опасное. Кроме того, прочтение МакДонаха Олегом Гетце (режиссёр) позволяет расценивать постановку как анти-фрейдовскую, что уже само по себе интересно, поскольку оставляет место для интеллектуальной полемики. Провоцирует спор на тему: хозяин ли человек своей судьбы?

Подчеркну: МакДонах, возможно, — главное культурное событие всего театрального года. И, тем не менее, в качестве премьеры этот спектакль, был не совсем уместен. Точно так же как не совсем уместен спектакль «Завтра была война» по Б. Васильеву в постановке Смоленского драматического театра имени А.С. Грибоедова. Замечательное, памятное всем классическое произведение на молодёжном театральном форуме смотрелось как явный неформат. Словно покрытый паутиной труп вытащили из старого склепа и выставили в витрине магазина в качестве манекена рядом с ещё одним таким же трупом — спектаклем «Чмо» в постановке Творческого объединения «Театр 19» (Украина).

И дело даже не в том, что спектакль по пьесе Владимира Жеребцова могилевчане уже видели на предыдущем «M.@rt.контакте». Дело в исключительной «советскости» и проблематики, и тематики. Можно, конечно, рассуждать об общечеловеческом звучании спектакля «Чмо», находить соответствующие мотивы в образах, сюжетных линиях, но форма, которой общечеловеческое наполнено, глубоко архаична. Поэтому, пусть даже самые актуальные проблемы, рассматриваемые в пьесе, сегодня выглядят как продукт исключительно театральный, а вместе с тем и — бутафорский.

Несколько шумным, суетливым, без психологически оправданных сюжетных ходов, заигранным показался спектакль «Сволочи» по Ингмару Вилквисту в постановке Творческой мастерской «Театр марионеток» (Украина). Совершенно согласен с мнением могилёвской публики: «Ночь Гельвера» Владимира Петровича была и тише, и ярче, и умнее, и добросовестнее срежиссирована.

Сравнение двух постановок добавило, однако, очков могилёвскому режиссёру, а не Могилёвскому областному драматическому театру. В полной мере очевидным это утверждение стало после просмотра спектакля «Безумный день, или Женитьба Фигаро» в постановке Б. Гуревича. Как выразилась Татьяна Орлова, «могилевчане поторопились с выбором спектакля, участника молодёжного театрального фестиваля». И это, на наш взгляд, ещё мягко сказано... Хорошо ещё то, что оценить «по достоинству» «Фигаро» смогли, главным образом, лишь школьники и учителя. Ничего не скажешь — здорово! Фестивально!

Всплеском эмоций, взрывом страсти, эстетической революцией на сцене можно назвать моноспектакль «Клепсидра» Театрального сообщества «А Part» из Польши. Исполнительница главной и единственной роли — роли Женщины — актриса Моника Вахович была великолепна в самом театральном смысле этого слова. Примечательно уже то, что искусство раздеваться на сцене, продемонстрированное пани Вахович, ни у кого не вызвало пошлую ассоциацию с клубным стриптизом. Обнажённость воспринималась как «духовность», «анёльскость» и не вызывала отторжения.

Несколько удивила постановка Московского нового драматического театра «Зверь» (реж. Вячеслав Долгачёв). Долго, скучно и невыразительно... я бы так охарактеризовал это сложное психологическое полотно. Простая идея — все люди равны, поэтому глупо руководствоваться условностями — преподнесена как футуристическая сага об обретённом и утраченном счастье. Всё то же самое можно было сказать куда более простым языком.

Неудачной можно назвать постановку «Эмигранты» Минского театра «Компания» (по одноимённой пьесе Славомира Мрожека). И, напротив, удачной — постановку Омского государственного драматического «Пятого театра» «От красной крысы до зелёной звезды». Прекрасная, сильная, умная вещь... Невероятное по глубине и образности психологическое исследование природы человеческих отношений. Пожалуй, после МакДонаха — самый яркий спектакль на фестивале. И очень жаль, что, как и МакДонах, он оказался слишком «взрослым» для членов независимого жюри, которые отдали голоса за «Возвращение в СССР» — постановку Независимого театра «ART и Шок» (Казахстан).

Вообще, спектакль-воспоминание «Back in the USSR» — интересное, примечательное фестивальное событие, но ставить его в один ряд с МакДонахом и Слаповским как-то, на мой взгляд, глупо. Уже просто потому, что это разные весовые категории как в плане интеллектуальном, так и в плане режиссёрских решений. Хотя, конечно, оценки — дело исключительно субъективное и, собственно, после завершения фестиваля — уже и малозначимое... Но, как говорил А. Твардовский, «всё же, всё же, всё же...».

Точку в фестивале поставил спектакль «Домой» Национального академического театра имени Якуба Коласа (реж. Виталий Барковский). Психологическая мистерия с яркими образами и загадочным сюжетом, несмотря на отсутствие чёткой фабулы, держала зрителей в напряжении все два акта.

Послесловие.

Людмила Громыко (театральный критик, главный редактор журнала «Мастацтва»; г. Минск):

— В следующем году молодежный театральный форум «М.@rt.контакт» справит юбилей. Но что можно сказать уже сейчас? Во-первых, прекрасная организация фестиваля, во-вторых, нестандартный подход к формированию репертуара. Также следует отметить то, что по-прежнему выходит театральная газета. Она заметно стала более «взрослой», о чём свидетельствует выдержанный тон, отсутствие эпатажа. Радует, что на этот раз мнения критиков с независимым молодёжным жюри расходились мало. Думаю, мои коллеги согласятся, если я, подводя итог, скажу, что на сегодняшний день Могилёв занимает первое место в театральной жизни республики.

Поскольку «официального» жюри в этом году на фестивале не было, я бы хотела лишь выразить личное мнение по представленному репертуару форума. Озвучу «тройку» победителей: для меня нет сомнений в том, что победила постановка «Человек-подушка» по МакДонаху. На втором месте — постановка Омского театра «От красной крысы до зелёной звезды». Эти спектакли очень высокого уровня и, самое главное, соответствуют формату молодёжного форума. Было бы здорово, если бы таких талантливых режиссёров мы приглашали к себе на постановки. Ведь жаль констатировать то, что сегодня в белорусском театре — застой!

Андрей Москвин (театральный критик, переводчик, редактор журнала «Диалог»; Польша):

— Следует отметить, что в этом году мы увидели совершенно другой фестиваль. Не буду говорить «хуже» или «лучше», просто — другой. Есть вещи, которые меня удивили. Прежде всего, я бы не начал фестиваль с МакДонаха. Потому что постановка сама по себе читается как провокация, и, на мой взгляд, она задаёт тон всему «М.@rt.контакту». Программа фестиваля заставляет думать, анализировать.

Интересно то, что на форуме представлены провинциальные (в хорошем смысле этого слова) театры. Поэтому в первую очередь фестиваль — показатель того, как и чем живёт провинция. Если уж говорить о моей тройке победителей, то на первое место я бы поставил постановку «Чмо» Харьковского театра, на второе — «От красной крысы до зелёной звезды» Омского театра и на третье — «Домой» Витебского театра.

Нина Мазур (театральный критик, художественный руководитель театрального фестиваля «Интегра»; Германия):

— Организация фестиваля выше всяких похвал! Начинать форум с провокации по МакДонаху — очень храброе решение. На мой взгляд, победил именно этот спектакль в постановке Екатеринбургского ТЮЗа. На втором месте — «От красной крысы...», на третьем — «Возвращение в СССР» Независимого театра «АРТ и Шок».

Хотелось бы также отметить, что проходных спектаклей на фестивале не было вообще. Могилёв становится законодателем театральной моды.

Орлова Татьяна (театральный критик, доктор филологических наук, профессор: г. Минск):

— Четвёртый год подряд я предпочитаю Могилёв Минску. Здесь каждый раз бывает что-то интересное. По поводу предпочтений в этом году мнения критиков в основном совпали. На первое место я бы поставила «Человека-подушку» — постановку, так сказать, «для ума». А «для души», бесспорно, — «Возвращение в СССР».

Анисенко Валерий (заслуженный деятель искусств Республики Беларусь, директор и художественный руководитель Республиканского театра белорусской драматургии, профессор; г. Минск):

— Могилёвский фестиваль на сегодняшний день самый перспективный. «М.@rt.контакт» — единственный луч света в темном царстве белорусского театра. Жаль, что к его организации никакого отношения не имеет Министерство.

Театральная сказка

В институте училось пять студенток, они были люди творческие, а институт театральный — вот они и решили, что весь мир культурный, и решили правильно. В институте их учили многому, со временем рос их профессиональный уровень. Все они были на одном факультете — актерском. Снаружи института бурлила жизнь, его освещало и согревало солнце, и дождик обмывал стены его многочисленных корпусов. Внутри института было тепло и уютно, днем светло и шумно от лекций, ночью темно и пустынно, как это и полагается.

Студентки учились, постигали все больше и больше науку театра и размышляли о будущем. «Сколько же можно учиться? — думала каждая из них. — От долгой учебы и засохнуть можно! Я чувствую, что там, за стенами, происходит столько интересного!»

Прошло несколько недель, близилось время дипломных спектаклей, студенткам уже слышался вердикт экзаменационной комиссии. «Скоро мы окажемся на воле!» — воскликнули они и стали ждать. «Хотела бы я знать, кому из нас пятерых повезет больше всего? Ведь известно, что в нашей актерской профессии везение — главный фактор», — говорила самая маленькая студенточка, которой только и светило, что Театр юного зрителя.

«Будь, что будет!» — сказала самая высокая.

Крак! — и хлопнулась на стол стопка их дипломов, это были такие красивые ламинированные книжечки.

«Я лечу в широкий мир! У меня свободный диплом! Поймайте меня, если сможете!» — пискнула самая маленькая, надеясь все-таки избежать тюзовской сцены. И скрылась с горизонта родного института.

«А я, — сказала вторая студентка, — поеду прямо в Москву. МХАТ — именно тот театр, который мне нужен и которого я достойна».

— И также стремительно исчезла с того самого институтского горизонта.

Две другие студентки, которые проспали почти все лекции, проговорили: «Где бы мы ни очутились, будем и там спать, найти бы только хороших режиссеров и их диваны. Как-нибудь да устроимся!» И их занесло в далекий областной театр, где им обрадовались несказанно, потому что последних лет пятьдесят молодых актеров там не видывали. И роль Джульетты играла ветеран сцены — актриса Венера Наследникова, недавно отпраздновавшая свой 70-летний юбилей.

А последняя из пяти студенток была самая отчаянная. Заявив: «Будь, что будет!», она пошла в труппу маленького экспериментального театра. Там энтузиасты занимались настоящим творчеством, но к ним не ходили зрители, потому что не понимали, что происходит на сцене. Главный режиссер театра уже начал терять веру в собственное дело, так как не мог пробить стену зрительского невнимания. Чего он только ни придумывал: и пьесы новые, авангардные писал, и перфоменсы различные изобретал, соединяя театр черт знает с чем, и зрителей заставлял обувь снимать при входе в свой театр. В последнее время решил пойти еще дальше — заставить зрителей еще и раздеваться при входе. Оно и верно: говорил же великий Станиславский: «Театр начинается с вешалки». Но вот с приходом новой молодой актрисы, вчерашней студентки, в театре началось возрождение. Актриса была талантлива, к творческим экспериментам отзывчива. Появились новые спектакли со свежими решениями и в театр ринулись зрители, которые неожиданно поняли творческий почерк режиссера. «Видно, сам Господь послал мне эту актрису!» — сказал растроганный режиссер, глядя на сцену. Актриса показалась ему ангелом-хранителем, тем более что по роли у нее были крылья за спиной.

Ну, а что же стало с другими студентками? Та, которая стремилась «пролететь» мимо ТЮЗа, не сумела уйти от судьбы. Она, малышка, стала неплохой травести, много играла и жила в театре, словно пророк Иона в чреве кита.

Две студентки-сони нашли-таки себе удачные партии в театре: обе вышли замуж — за режиссера и за ведущего народного артиста. Но на сцену так и не вышли, а значит, все же принесли немалую пользу искусству.

Четвертая, которая рванула в Москву покорять МХАТ, до вершины не дошла. Свои неудачи она топила в вине и частенько своему единственному собеседнику — стакану говаривала: «Я — самая замечательная из пяти студенток нашего института, самая талантливая, а все остальные...» И произносила то сакраментальное слово, которым гении любят обзывать остальной народ. И она всегда встречала поддержку у стакана.

А возле экспериментального театра выстроилась очередь зрителей за билетами на новый спектакль. Молодая актриса, глядя на нее, радовалась успеху своего театра. Но стакан, который никогда не видел спектаклей да и вообще не знал, что такое театр, с уверенностью повторял: «И всетаки самая талантливая из студенток — моя артистка!»

Алла Подлужная

Юля, учащаяся училища культуры:
— Спектакль очень понравился. Эмоциональный. Во втором акте в зале были слышны всхлипывания. Тронула тема друзей. А молодой зритель смог увидеть, каким было прошлое.

Макарэвіч Алесь Мікалаевіч, доктар філалагічных навук:
— Калі учора было абсалютнае напруджанне, то сёння эмацыйная разрадка. Абыякавым не застаешся.

Ирина Рыбалко:
— Я не так часто бываю в театре, но могу сказать, что спектакль был сильным. Всё время была под напряжением. Получила огромное удовольствие.

Дмитрий, молодой человек:
— Впечатления неплохие. Очень даже реалистично. В наше время мы пожинаем плоды прошлого.

Ольга Николаевна, мама:
— У меня гораздо больше эмоций (чистых эмоций), по сравнению со вчерашним спектаклем. Тема страдающего детства есть, но не такая жестокая, как у театра юного зрителя. Я бы хотела, чтобы мой ребёнок увидел сегодняшний спектакль. Это было чисто и вызывало положительные эмоции, хотя трагедийность и присутствовала.

Татьяна Ивановна, экономист:
— Литературная основа нам знакома: и повесть читали в свое время, и фильм смотрели. Можно сравнивать. На мой взгляд, очень хорошо удалось режиссеру показать главную мысль спектакля, великолепно подготовить актеров, передать чувства, эмоции. Я — взрослый человек, но слезы на глазах накатывались. Зритель сопереживал, чувствовал. Здорово, что актеры, в основном, молодые. Молодым веришь. Очень хороший спектакль. Я думаю, он сможет претендовать даже на первое место.

Николай, парень брутальной внешности:
— Честно? Офигительно! Очень хорошая актерская игра. Тема затронута нереально хорошая. Декорации клевые! Не могу пока ничего сказать такого. Надо переварить, потом здраво оценить. Но мне очень понравилось. Однозначно.

Ирина и Леонид, преподаватели ВУЗа:
— Удачный подбор труппы. Потрясающе играли. Естественно, сама пьеса...Васильев вообще человек незаурядный. Очень хорошо. Очень тронуло. Мы даже написали, что носового платка не хватило. Так что мы искренне признательны за спектакль. Хотелось бы, чтобы этот состав не забывал нас, навещал почаще.

V.I.P.КУЛУАРЫ

Дарья Межова, актриса Смоленского театра, исполнительница роли Вики Леберецкой:

— Что вам понравилось у нас в первую очередь?
— У вас очень хорошая акустика в зале, по сравнению с нашей плохой. У нас очень большая сцена, а у вас маленькая, надо было привыкнуть к этому. На самом деле у вас очень уютный театр.

— Ваше личное отношение к этой постановке?
— Оно очень глубокое. Этот спектакль, можно сказать делался кровью. Там минимум мизансцен, нас заставляли играть глазами, тянуть нутро и полностью примерять ситуацию на себя, вживаться в образ, как будто это происходит с нами, никого не играя. Очень сложно все это давалось, но я надеюсь, все получилось.

— Вы лично способны на такую фанатичную любовь к своему отцу?
— Конечно! Как же я подругому сыграла бы?

— В этом спектакле основная идея это любовь к родине или любовь между людьми?
— Думаю, больше к родине. Тогда был просто дурацкий строй, люди непонятно из-за какой идеи страдали. В спектакле, когда прибегает Саша и говорит, что отца Вики отпустили, получается, что его арестовали ни за что, и Вика Люберецкая погибла тоже ни за что. И это только одна показанная история, тогда таких были тысячи!

— Разве это не глупый шаг — кончать жизнь самоубийством?
— Они жили этим, т.е. если бы Вику исключили из комсомола, для нее это был бы позор, что лучшим выходом было умереть, но остаться комсомолкой. Все ребята поддержали ее в этом, весь класс был за нее, несмотря на то, что действительно самоубийство не уважали. Весь класс тоже пошел против строя на примере Вики. Для людей того времени Советский Союз был чуть ли ни мамой и папой, они же строили это!

— Оглядываясь назад, мы сейчас знаем, что СССР — это утопия, а они этого тогда не знали. Как вы думаете, можно ли было избежать этот ужас?
— Мне кажется, именно благодаря этому фанатизму мы и войну победили. Люди были помешаны на своей стране, на какой-то идее настолько, что даже когда я думаю об этом, мне плохо становится. Как настолько можно было быть сумасшедшими? Наверное, по-другому нельзя было.

— Не странно смотреть, как тебя хоронят, вешают портрет надгробный?
— Поначалу было жутко, причем когда даже мы играем в два состава и я выношу портрет своей подруги, меня до сих пор колотит и льются непроизвольные слезы. Но так решил режиссер, я думаю, это был верный шаг, иначе похороны олучились бы не такие трогательные.

— Рябина, посаженная на могиле Вики + это символ ее любви?
— Это символ ее и Жоркиной любви, потому что рябина — это единственное, что у них было общего. Она же постоянно его избегала, хотя и любила очень, И когда случился их первый разговор, единственное, о чем они успели поговорить, было именно это дерево. Девушка уже заранее решила, что покончит жизнь самоубийством и поэтому стала такая смелая и даже поцеловала парня.

С.Гиргель, режиссёр:

— Сегодняшний день подтверждает, что ошибки случаются, и жизнь даёт эти ошибки исправить. Вчера мы попали в яму, а сегодня благополучно выбрались. На спектакль я шёл безо всякой охоты, так как было ощущение чего-то казённого. У меня не было особого ожидания ... а потом раз — и был покорён. Это удивление, приятный шок. Осталось очень тёплое ощущение.